Виктор Батурин: «Софизмы» — 2 (продолжение)

Виктор Батурин: «Софизмы» — 2

(продолжение)

Друзья, как и обещали, мы продолжаем публиковать главы из новой книги Виктора Батурина «Софизмы», где миллионер, историк, меценат, публицист и философ дает новое понимание общеизвестных исторических социальных феноменов. Работа Батурина будет интересна и простым читателям, и пытливым изыскателям, как глубокий анализ законов построения (или изобретения) человеческих сообществ и свежий взгляд на историю.

Книга 2.

Год 1605

Великая Московская Смута

События начала XVII века, безусловно, с медицинской точки зрения  –  это агония и последующая смерть Московского царства, как изобретательского социального проекта, начатого ещё святым благоверным Александром Невским, если быть совсем точным, то его отцом Великим князем Владимирским Ярославом на развалинах Киевской и Владимиро-Суздальской Руси, покорённой внуком Чингисхана ханом Батыем, создателем Золотой Орды – нового центра власти над русскими княжествами и самим русским народом.

 

Монгольские завоевания, начатые величайшим в истории человечества завоевателем Чингисханом, потрясли до основания всю Евразию и всё в ней изменили. Были учреждены и стали нормой новые социальные или коммунальные правила жизни людей, была создана новая коммунальная реальность, прежде всего для военного сословия и сословия правителей всех рангов и их чиновников-бюрократов в огромной монгольской империи.

Монгольский имперский проект был республиканским, в чём-то реинкарнацией Первого Рима, успешной альтернативой, православной империи Ромеев – Византии, мусульманскому халифату и католическому Риму с Ватиканом и Римским папой.

Именно в нежелании признавать очевидные факты несостоятельности своих социальных проектов, причина фальсификации истории и современной и прошлой исторической наукой, прежде всего европейской.

Чингисхан, его династия, вообще монголы представляются народом варварским, жестоким, их завоевания явились тормозом развития цивилизации для народов Евразии. Именно в этом причина завоевания лидерства в социально-экономическом развитии в эти века западной Европой.

Слов нет, XV век – это время начала эпохи великих географических открытий и начало превращения западной Европы в мировую колониальную и торговую группу государств, накопление ими огромных материальных богатств. Как следствие, взрывное развитие наук, техники, искусств, новых капиталистических коммунальных жизненных стандартов, частного предпринимательства, конкуренции, развития и строительства  городов, как центров всевозможных ремёсел.

Так где искать то ключевое звено, чтобы вытащить на свет истинное, а не кажущееся понимание событий?

Примерно в одно и тоже время,  в самом  начале XIII века произошло несколько знаковых исторических событий: завершение  Чингисханом объединения всех монгольских племён и земель, окончание междоусобиц и первый завоевательный поход на Китай, взятие Пекина с полным  истреблением его жителей, взятие крестоносцами Константинополя,  полное истребление его жителей, получение Венецией полного контроля над Византийской  морской торговлей и накопление огромных материальных богатств, начало Реконкисты, борьбы с Кордовским мусульманским халифатом, богатейшим и самым образованным и развитым государством Европы в X-XII веках, занимавшим территорию современной Испании, создание нового Великого княжения на самом западе русских земель – Галицко-Волынского, основание его столицы города Львова.

Объективно, мотивация предводителя монголов, вождей крестоносцев и испанских рыцарей совпадает даже в мелочах – это захват источников материальных богатств, главных мировых торговых путей, сухопутных с востока на запад и средиземноморских морских.

Сейчас, с высоты реальности нашего XXI века с удивлением понимаешь, что эта  реальность закладывалась именно тогда, в событиях начала века XIII-го.

Именно к XIII веку отчётливо обозначился упадок государственных идеологических доктрин: христианской, православной и католической в лице Константинополя и Ватикана, мусульманского в лице Аравийского халифата, буддийского на Востоке. Все хотели «царства Божьего» при  жизни, а не после смерти. Рационализм времен язычества становился востребованным и воспринимался в обществе без отторжения.

Неграмотный глава небольшого монгольского рода Темуджин в 1206 году объявлен всеми монгольскими племенами своим верховным вождём Чингисханом (в 46 лет) и ведёт их на завоевание самого богатого и развитого государства того времени – Китая, и побеждает.

В то время Китай состоял из нескольких царств, в конце концов все они были завоёваны монголами. Союзником Чингисхана в этом походе, были уйгуры, именно от уйгуров Чингисхан взял основу для монгольского письменного языка, на котором был написан свод законов Чингисхана – Яса.

Яса Чингисхана – военные и гражданские нормы поведения подданных монгольской империи, новый коммунальный кодекс.

Потом, в веке XV появится «Государь» Макиавелли, общее, что их объединяет – рационализм власти, «цель оправдывает средства».

К моменту появления “Государя” Никколо Макиавелли монгольская империя уже перестала существовать, но процесс реинкарнации античного рационализма, как новой коммунальной нормы жизни людей уже нельзя было остановить – человечество неумолимо двигалось в новую социальную реальность.

Именно монгольская империя вдохнула, «новую кровь»  в слабеющую мусульманскую идею. На монгольских «дрожжах» взошло солнце блистательной Порты – Османской империи, которая заняла место империи Ромеев – Византии.

Существует устойчивое  историческое заблуждение о «благородных» крестоносцах –  всё как раз с точностью до наоборот.

Крестоносцы времени первых крестовых походов, в том числе похода, оплаченного Венецией, в результате которого в 1204 году был взят и разграблен Константинополь, и учреждено на его развалинах Латинское королевство под патронажем торговой Венеции, были поголовно неграмотны, кровожадны и безбожны по сути, а не по форме, с крестами на груди и одеждах.

Это «христианское» войско по своему морально-коммунальному устроению ни чем не отличалось от монгольской орды Чингисхана, осадившей Пекин. Не были исключением и Испанские гранды и само войско Реконкисты, кроме всего прочего, кровожадной особенностью этого войска и его вождей был ярый антисемитизм, который позднее оформился в зловещую католическую Инквизицию.

2 августа 1492 года от Рождества самого великого еврея – Иисуса Христа, крещёный испанский еврей Христофор Колумб отплыл вечером этого дня на трех каравеллах из порта Палос через Атлантический океан в поисках нового пути в Китай и Индию. В этот же день, другой крещёный испанский еврей Tомас де Торквемада, первый в истории Великий Инквизитор Испании и Римской католической церкви,  изгнал из Испании  ортодоксальных евреев и арабов-мусульман. Случилось это потому, что Гранадский эмират и его последний король – мавр Боабдил капитулировал, объединение Испании, или Реконкиста,  завершилось.  Все евреи и арабы, не пожелавшие  креститься, были изгнаны.

Весь XVI век в западной Европе был освещён блеском испанского и португальского золота и серебра из их американских колоний. Вброс огромного количества золотых и серебряных монет на просторы бывшей западной Римской империи, победа идеологии Гуманизма и начало католической Реформации создали классическую изобретательскую ситуацию, противоречия породившие её требовали обязательного разрешения. Их окончательно разрешила Тридцатилетняя война 1618-1648 годов. Берлинский мир, завершивший Тридцатилетнюю войну 1648 года признал уже существующую реальность – Оранжистские Нидерланды, как первое общество-республику, где восторжествовала новая идеология и соответствующая ей капиталистическая экономика, где впервые были созданы армия и флот нового “капиталистического” типа  эмигрировавшими из Испании евреями-сефардами (“сефард» – название Испании на древнееврейском языке иврит, то есть бывшими испанскими евреями). Флот Голландии (торговый и военный) превратился во властелина Мирового океана. Колониальная («капиталистическая”)  империя Голландии распространилась на все континенты.

Вторым государством нового «капиталистического» общества стала республиканская Англия пуританина-кальвиниста  Оливера Кромвеля,  из которой родилась в дальнейшем Британская империя. Затем огонь буржуазных («капиталистических» или «еврейских») революций перекинулся на Северную Америку Джорджа Вашингтона и революционную Францию Наполеона I Бонапарта.

Очень знаменательно, что в 1649 году в уже романовской России, второй царь династии Алексей Михайлович Тишайший издал Соборное Уложение, где юридически закрепил крестьян за землёй помещика или вотчинника, а также принцип бессрочного сыска беглых крестьян и их возвращение владельцу. Земский Собор 1649 года стал Собором, завершившим Смуту (аналогично Берлинский мир 1648 года завершил католическую Смуту – Реформацию), кончился период выбора “русского пути” – Россия встала на путь крепостничества и военной дворянской деспотии, такой русский вариант новой «Золотой Орды».

Наша Великая московская смута стала лишь эпизодом  во всемирном явлении смены идеологических и экономических парадигм, связанных с окончанием монгольского периода в Евразии и периода католического в западной Европе.

Со времени падения Золотой Орды прошло немногим более ста лет, сменилось четыре-пять поколений русских в Московском государстве. После пятидесяти лет мира и процветания русские опять, как в Киевской Руси, схватились в междоусобной Смуте. Получается, что сама наша русская государственность, феномен возвышения маленькой Москвы, как центра новой державы – это заслуга монгольских ханов, начиная с Батыя. Именно ханы Золотой Орды не дали разделить наши земли между Швецией, Ливонским орденом и Польшей с Литвой.

Наоборот, пройдёт совсем немного времени и Польша с Литвой, что несколько столетий «брызгали слюной» на северо-восточную Русь, сами стали её частью. Наша Великая московская Смута интересна именно для понимания этого исторического парадокса.

Как народ, общими у которого были только язык и православие, постоянно находящийся в состоянии кровавых, жестоких социальных междоусобиц, несколько раз полностью уничтоживший свою государственность, сохранил и даже приумножил свою территорию, а главное сохранил суверенитет, как государственный русский социальный феномен?

Какие «генетические» особенности его уникальной коммунальности обеспечили эти исторические последствия, последствия вселенского масштаба, одного уровня с величайшими историческими цивилизационными событиями, прежде всего Христианством?

Вопросы, вопросы, вопросы…

Именно столица Галицко-Волынского русского княжества – город Львов стал местом, где летом 1604 года русские люди стали собираться для похода на Московские земли во главе с Самозванцем. Первым покорился старинный Чернигов, всех людей у Самозванца было десять-пятнадцать тысяч, из которых абсолютное большинство – донские и запорожские казаки. Этот проект изначально был чисто русский и грабительский, и  антигодуновский, месть бывших крестьян, сбежавших от помещиков.

Внезапная смерть царя Бориса Годунова всё изменила: 13 апреля 1605 года умер Борис Годунов, 7 мая воевода Басманов предательски прокричал славу Самозванцу– новому русскому царю, 10 июня в Москве убивают наследника, Фёдора Годунова и его мать – царицу Марию, а 20 июня Самозванец торжественно вступил в Москву, где позже был поставлен на царство, в историю вошёл под именем Лжедмитрия I. Вот таким удивительным образом, практически бескровно, умерло Московское царство, созданное святым преподобным Сергием Радонежским, как монастырский сакральный русский  проект.

Жестокие Смуты сотрясали русские земли постоянно, например, кровавая борьба за власть, за Великое княжение между внуком Дмитрия Донского Василием Васильевичем и его младшим сыном Юрием, а затем с сыном Юрия Дмитрием Шемякой, продолжалась больше двадцати лет. В 1446 году Дмитрий Шемяка захватил Василия в Троицкой лавре, где ослепил его. Великий князь и вошёл в историю как Василий Васильевич Тёмный.  Но никогда на Руси не знали «самозванчества». Идея Самозванца непосредственно связана с царской властью, с изменением статуса властителя от Великого князя до Государя Всея Руси и, наконец, царя Всея Руси, и последовавших реформ Ивана IV Грозного с целью придания царской власти прав абсолютных, ни чем не ограниченных. Великая московская Смута уникальна именно идеей «самозванчества» для захвата государственной власти, дискредитация доктрины избранности и сакральности царевластия: «Царь – помазанник Божий!». Проект захвата власти в Московском царстве первым Самозванцем – Лжедмитрием I был блестяще реализован и успешен. Самое удивительное, что с этого времени все правители России – самозванцы, с молчаливого согласия русского народа. Вот такая получается истинная историческая реальность. При этом в русском, боярском высшем свете не было недостатка в природных Рюриковичах. Пресеклась линия лишь Даниловичей, младшего сына Александра Невского. Других представителей рода Рюрика было в избытке. Самый известный пример – Василий Иванович Шуйский, русский царь в 1606-1610 годах, последняя попытка сохранить преемственность и сакральность власти от Рюрика на Руси. Князь Василий Шуйский происходил от Дмитрия Суздальского, Великого князя Владимирского в 1260-1262 годах, свергнутого Дмитрием Донским. Согласно древнего русского обычая, Дмитрий Суздальский был ближе по родству к Ярославу Всеволодовичу, Великому князю в 1237-1248 годах и отцу Александра-Невского, чем, например, внуки и правнуки Даниила Московского Ивана Калиты. Так что это был природный Рюрикович и Мономахович, и имел все древние права на русский престол. «Единожды солгавший – кто тебе поверит!» – это очень про нашего последнего царя Василия Шуйского, ничто уже не могло остановить безумное желание всех сословий русского народа обрести коммунальную свободу: «После нас – хоть потоп», «Кто был ничем – тот станет всем», «Москва за всё ответит». По своей социальной сущности – первая московская Смута, безусловно, была социальной революцией, главной целью которой было уничтожение старой государственности и требование учреждения новой.

Революционные события происходили по всей Европе, начало им положила Реформация Лютера. Из государственных  догматов уходила христианская католическая сакральность, Европа стремительно богатела, после Реконкисты и Великих колониальных географических завоеваний. Колумб открыл для Испании путь в Америку и её богатствам, но португалец Васко да Гама в 1498 году открыл морской путь в Индию. Первой в Европе страной, испытавшей искушение огромным богатством, была Португалия, именно португальцы стали «катализатором» рождения будущего Европейского «капиталистического духа». Именно наследник португальской короны, незаслуженно забытый Энрике Мореплаватель, открыл в Португалии первую, в католической Европе, мореходную школу ещё в середине XV века. Его ученики Диогу Кан и Васко да Гама открыли морские пути Португалии к несметным богатствам Африки и Индии, а потом была Америка и португальская Бразилия. Когда историки пишут о каравеллах с золотом, пряностями и африканскими рабами – это всё про Португалию XV-XIV веков, испанцы везли из своих американских колоний больше серебро.

Реконкиста, или изгнание мавров и евреев с Пиренейского полуострова, не только предоставило Испании и Португалии экономику бывшего Кордовского халифата, но, и это главное, позволило занять место мусульман-арабов на важнейших морских торговых путях в Африку и в Индию. Именно здесь Португалия создаст в XVI веке свою великую колониальную империю трудами Франсишку ди Алмейда – первого португальского вице-короля Индии (ирония судьбы – Христофор Колумб был назначен испанской королевой Изабеллой I именно вице-королём Индии, хотя открыл острова Америки).

Португалией и Испанией последней четверти XV века правили «католические короли», супруги Фердинанд II Арагонский и Изабелла I Кастильская. Их дочь Хуана в 1496 году вышла замуж за герцога бургундского Филиппа, чьи владения входили и Нидерланды с Фландрией и Голландией. Их сын, будущий король Испании и Священной Римской империи, Карл V Габсбург всё своё детство провёл именно в Нидерландах, которые очень любил. Изгнанные из Испании евреи-сефарды стали массово переселяться именно в Нидерланды, перенося туда все знания и умения из Испании мавров: мануфактуры, земледелие, овцеводство, ткачество, инженерные знания и навыки и, конечно, капиталы. Нидерланды, прежде всего Фландрия, становится самым развитым техническим и финансовым центром в Европе, торговым и промышленным раем для свободных людей. Карл V установил для своей любимой малой родины очень привлекательные налоги – всего пять процентов от всех торговых сделок и, чудо, многие десятилетия маленькие Нидерланды были самым крупным налогоплательщиком испанской короны в Европе! Нидерланды стали самым технически развитым, с самым большим торговым флотом обществом в Европе, техническая система управления сложившимся обществом стала сложной. Важную роль стали играть особые коммунальные правила, основанные на личной свободе, назрел переход Нидерландов к демократии и республике. После смерти Карла V Габсбурга, его сын, испанский король Филипп II, католик-фанатик, решил привести Нидерланды к покорности. Как протест, в 1566 году начинается первая буржуазная революция во Фландрии, с главной целью – отделение от Испании и от власти короля Филиппа II Католика. Могущественный испанский король, его знаменитый маршал герцог Альба, во главе с непобедимой армией ветеранов, испанской пехотой, за пять лет войны с ополчением из Голландии и морскими ”гёзами”, что в переводе – нищие, терпит поражение и отступает. Нидерланды разделяются на покорённую Фландрию и свободную Голландию, где в 1572 году учреждается первая европейская республика «капиталистического” типа – Республика северных провинций во главе с первым, избранным народом, Самозванцем Вильгельмом Оранским – временным штатгальтером (правителем) северных провинций. А Фландрия вся «убежала» в Англию, Голландию и германские княжества с деньгами, знаниями, связями и… с налогами. Испанский король Филипп II Католик породил мощнейшее антикатолическое движение – массовый протестантизм, вся северная и центральная Европа стала антикатолической и «заразилась» голландским “капиталистическим духом”. Именно с этой славной революции «самозванцев» на европейском и еврейском небосклоне стало стремительно восходить солнце Голландии – Республики Соединённых провинции, официально провозглашенной и учрежденной в 1581 году. Первым шагом Республики стало создание огромной колониальной морской торговой империи – Ост-Индской компании. За какие-то пятьдесят лет вся торговля пряностями, китайским шелком, японским серебром, африканским золотом и рабами стала не португальской и испанской, а голландской. Если сравнивать торговый оборот и «капитализацию» Республики Соединённых провинций или Голландии в середине XVII века – это более половины объёма всего производства и торговли Европы и Западной, и Восточной, в десять раз больше годовых бюджетов Англии, Франции, Италии. Доходы Голландии не уступали испанским и португальским доходам из американских колоний.

Для нас, русских, более интересна история восхождения к власти и к славе второго по счёту после голландского Вильгельма Оранского «самозванца» – избранного в 1576 году короля Речи Посполитой Стефана Батория. Великий князь Литовского русского княжества Сигизмунд был одновременно королём Польши, он был бездетен и, как оборонительный Союз от Московского царства во главе с Иваном IV Грозным, организовал и подписал в 1569 году Люблинскую унию о создании Речи Посполитой, дословно «общее дело» или республика, полное название – Королевство Польское и Великое княжество Литовское. Союз этот был антирусский с главной целью объединения сил для присоединения к себе земель Московского царства с последующим «ополячиванием” через иезуитское католическое образование населения. Иван IV Грозный был «катализатором» этого объединения, объявив войну Литве и Ливонскому ордену. Население Литвы было в три раза меньше населения Московского царства, а население Польши было немногим меньше населения русского, без объединения у Литвы не было шансов противостоять Москве в войне. Объединив силы с Польшей, в союзе со Швецией и Ливонией можно было планировать любые смелые победоносные планы. После смерти Сигизмунда именно польская шляхта «прокатила» на выборах русскую партию и привела к власти османского вассала «самозванца» Стефана Батория – могильщика Ивана IV Грозного и самого Московского царства Рюриковичей. Стефан Баторий умер в 1686 году, но «правильность» его курса и главной цели были продолжены его преемником – шведским королевичем Сигизмундом III, ставшим королём Речи Посполитой.

17 мая 1606 года двумя выстрелами был убит Лжедмитрий I (интересная параллель, один из убийц был дворянин Воейков, убийца Николая II был комиссар Войков, в Москве есть улица Войкова и станция метро «Войковская»), а уже 1 июня в Успенском Соборе Московского Кремля на царство был поставлен главный заговорщик против самозванца – Василий Иванович Шуйский. Главным подарком новому царю стала новость… о чудесном спасении Самозванца, чтобы было невозможно. И Речь Посполитая здесь совершенно не причём. Просто цели первого проекта, связанного с Самозванцем, проекта удачного, целый год его «бенефициары» купались в лучах славы Лжедмитрия I и всё так бездарно закончилось, а главное очень быстро, никто ничего толком не успел в смысле собирания богатства. При этом царь Василий всё сделал собственными руками: любимца Лжедмитрия I, князя Григория Шаховского, он, по его просьбе, посылает воеводой в Путивль, столицу земли северской, «вотчины» Самозванца и куда стекались все недовольные его падением.

Есть очень интересная цитата В. Соловьёва о Смуте: «Страшно было состояние того общества, члены которого, при виде корысти, порывали все, самые священные связи! Страшно было состояние того общества, в котором лучшие люди советовали щадить интересы ближнего, вести себя по-христиански с целью приобрести выгоды материальные, как советовал знаменитый Сильвестр своему сыну»! Наш знаменитый историк указал на самую «червивую» коммунальную слабость человека – корысть, слабость общечеловеческую и мы, русские, не исключение. При этом он не заметил всю гениальность «Домостроя» протопопа Сильвестра, разрешившего это противоречие в человеке через истинное понимание христианского учения. Весь смысл земной миссии Иисуса Христа и заключался в Идее превращения вреда «эгоизма» человеческой коммунальности в общественную пользу. Изобретательская новизна «Домостроя» именно в новой постановке главной цели изобретаемой и социальной технической системы – Московского государства, в её Идеале, Идеальном Конечном Результате. Именно поэтому «Домострой» содержит «врождённое» противоречие (этот «нюанс» и заметил наш историк В. Соловьёв) – совершая милосердные поступки в отношении людей, от тебя зависимых, ты получаешь от этого выгоду, в том числе материальную, при этом первичны именно добродетели более сильного и их постоянство в поведении. В этом и есть евангельское противоречие, милосердные поступки вопреки своим абсолютным коммунальным инстинктам (во что бы то ни стало закрепить своё первенство и выгоду) и совершаешь их по своей  Вере, а не корысти, а «выгода» всё равно приходит, это безусловное следствие таких поступков. Это изобретательская классика – разрешение противоречий в системе через приём «вред в пользу» гениально применён в деяниях Иисуса Христа, его поступках и притчах, описано во всех четырёх Евангелиях! Именно эту гениальную «изюминку» «Домостроя» протопопа Сильвестра и не заметил наш знаменитый историк В. Соловьёв. Более того, коммунальные правила, учреждённые «Домостроем», он указывает, как идеологическую причину падения нравов в Московском государстве, утраты крепости истинной православной Веры, приведших в конце концов к Смуте: «Водворилась страшная привычка не уважать жизни, чести, имущества ближнего, сокрушение прав слабого перед сильным, при отсутствии просвещения, боязни общественного суда, боязни суда других народов, в общество которых ещё не входили, ставило человека в безотрадное положением, делало его жертвой случайностей, заставляло сообразоваться с этими случайностями”. Но, при всём уважении к В. Соловьеву, причина Смуты совсем в другом, причина как раз в отходе от феномена коммунальности, учрежденного в “Домострое», и, к сожалению, очень кратковременного и насильственно разрушенного безумцем Иваном IV.

Востребованность и успешность проектов Самозванец №1, Самозванец №2  и далее объективно показатель очень низкого уровня коммунальной энтропии в русском обществе. Под русским обществом на рубеже XVI-XVII веков следует понимать все территориальные общественные группы русского народа, а это территории Московской Руси Дикого Поля, южных областей Речи Посполитой. Наиболее пассионарными и коммунально устойчивыми были казацкие общины – коммуны низовий Дона, Волги и Днепра, донские и запорожские казаки. Они причисляли себя к русским по своему прошлому, общему русскому языку и православной Вере. Поводом к началу десятилетий Смутного времени на русских землях, конечно, стала внезапная смерть царя Бориса Годунова, раздираемое противоречиями русское общество взорвалось сразу и везде. Прошло всего сорок лет с момента введения Иваном IV Грозным опричнины, как, прежде всего, государственно-земельной реформы, реформы, на самом деле, антигосударственной и разрушительной. Здесь просто необходимо понимать место Русской православной церкви в русском обществе того времени. С 1458 года единая русская митрополия разделилась на две: Московскую автокефальную и Киевскую Константинопольского патриархата, с 1589 года было учреждено патриаршество в Московском царстве при последнем Рюриковиче царе Фёдоре Иоановиче.

Уже к концу Великого княжения Государя Всея Руси Ивана III Васильевича монастырский проект святого преподобного Сергия Радонежского стал деформироваться, из него стала уходить его главная функция, главный Идеал – трудовой монастырский Устав, главная особенность монастырского проекта середины XIV века – все трудятся на благо монастыря, нет бездельников, в смысле получения материальных потребительских благ без труда и несоразмерных труду жизненных потребностей. Введение Иваном III поместной системы привела к изъятию многих земельных вотчин для раздачи их в поместья. Государство, в лице Великого князя, а потом и царя, становится крупнейшим земельным собственником, вторым крупнейшим землевладельцем являлась Русская православная церковь, её монастыри. Феномен монастырской колонизации Руси, фактически и идеологически создавший нашу русскую государственность, существующую и сейчас, через какие-то сто лет стал мутировать в другое явление – феномен «монастырской ренты». Русская православная церковь, во главе с патриархом, и структурно представленная монастырями, была мощнейшей экономической технической системой со своим органом управления, а главное, своим сводом законов, своими коммунальными правилами. Это было огромное «государство в государстве», очень сильное, способное успешно защищать свои интересы перед царской властью. Права этого «государства» неоднократно подтверждались жалованными грамотами Великих князей и царей вплоть до Петра I Великого. Например, по Карамзину: «В 1589 году Борис, в знак любви патриарху Иову, возобновил жалованную грамоту, данную Иоанном митрополиту Афанасию, такого содержания, что все люди первосвятителя, его монастыри, чиновники, слуги и крестьяне их освобождаются от ведомства царских бояр, наместников, волостелей, тиунов и не судятся ими ни в каких преступлениях, кроме душегубства, завися единственно от суда патриаршего; увольняются также от всяких податей казённых. Сие древнее государственное право нашего духовенства оставалось неизменным и в царствование Василия Шуйского, Михаила и сына его».

Сложилась государственная химера, где роль носителя главной Идеи в православном государстве, Церкви, переродилась в заботу о своём монастырском «бизнес-проекте» и получения священством и монашеством «монастырской ренты». Интересы девяносто девяти процентов населения государства были не интересны церкви, она их не защищала, наоборот, нещадно эксплуатировала и принуждала к рабскому труду. Церковь стала ненавистна для своего, ей же созданного, народа, не менее ненавистна, чем светские феодалы. Здесь и нужно искать истоки Смуты, коммунального буйства в форме разбоя и грабежа под флагом Самозванца.

Наша Русская православная церковь, которую мы, русские, любим искренне, «генетически», всегда обращаемся за помощью и защитой к её святым, очень часто призывает нас к покаянию за наши грешные коммунальные поступки – можно вспомнить наши безбожные семьдесят лет советского, русского коммунизма – но сама очень неохотно находит в себе силы к собственному покаянию, а её «грехи» перед нами, её паствой, не меньше наших, а в чём-то больше, как всегда больше грехи родителей перед своими детьми в их подготовке к взрослой жизни. Ситуация на русских землях в Речи Посполитой была ещё трагичнее, митрополит Киевский Михаил Рогоза пошёл на прямую измену Православию, в 1595 году в Ватикане его послы, епископы Ипатий Владимирский и Кирилл Луцкий признали решения Флорентийского Собора, в честь чего даже была отчеканена медаль с образом папы Климента VIII и надписью  по-латыни: “Ruthenis receptis“ (овладев русскими). Катастрофически обстояли дела с крестьянским вопросом в Речи Посполитой. В Польше крепостное право в самой его жестокой форме вплоть до права лишать жизни «пся крев» (собачья кровь) было учреждено Законом в 1495 году, на сто пятьдесят лет раньше, чем в России. Особенность Польши в очень больших правах шляхты – дворянства, именно шляхте принадлежали права собственности на землю, государственная собственность на землю в Польше отсутствовала,  эти порядки стали действовать и в Великом русском княжестве Литовском после их объединения в 1569 году в Речь Посполитую.

Таким образом, из всех огромных русских земель коммунально обустроенными в плане ведения хозяйства с понятным и мирным коммунальным житейским укладом, были северные земли, сохранившие вольность во всех сословиях, Сибирь, часть Поволжья и, конечно, казачий Юг. Голод 1601-1603 годов спровоцировал массовый исход голодных русских людей именно на казацкие земли, людей было очень много и настроены они были очень агрессивно. В 1604 году был собран очень хороший урожай, призыв похода на Москву Самозванца был услышан, а внезапная и мгновенная смерть царя Бориса Годунова в 1605 году дала в союзники казацкому войску войско московское во главе с его воеводой Басмановым. Теперь в повестке дня всех сословий ставится цель уничтожения старого государства, каким должно стать новое государство  никто не знал, да и так далеко тогда никто и не заглядывал.

Именно Самозванец Лжедмитрий I сформировал будущую правящую элиту нового царствования, победителей и выгодоприобретателей Смутного времени, прежде всего будущий патриарх Филарет, глава боярского рода Романовых, чуть было не уничтоженного Борисом Годуновым.

 

Год 1613

Москва была освобождена от Поляков, но самого русского государства не стало, оно перестало существовать. Новое государство необходимо было учредить. Искажение христианства иерархами Русской православной церкви, скатывание её в ересь “несторианства», создание собственной огромной экономической монастырской «химеры», обособленной от государства, его интересов и интересов православного народа, именно в этом ”генетические” причины Смуты и гибели Московского царства. Ответственность патриархов и высших иерархов нашей Церкви за эту катастрофу первична и неоспорима. Вся история Русской православной церкви после обретения независимости от Золотой Орды и учреждения государства, за очень редкими исключениями, – это постоянные сделки с властью, служение именно светским властителям и защита своих экономических привилегий и «бизнесов”, на основе монастырского землевладения, крепости монастырских крестьян и налоговых привилегий. Вся деятельность в церковной православной иерархии была именно экономической, с главной целью накопления богатства монастырями, и получения священством и монашеством бесплатной «монастырской ренты» за счёт рабского труда монастырских крепостных крестьян. “Церковная иерархия, отдав себя не без корыстных побуждений на служение государству, в свою очередь потребовала и себе услуг государства. От этого неестественного союза двух институтов, построенных на существенно различных началах, государство выигрывало, напротив Церковь от этого много теряла: впутываясь в интересы государственной жизни, иерархия незаметно втягивалась в её организацию, утрачивая через это чистоту и высоту того идеала, которому она должна была служить. Накопление, например, монастырями вотчин повело к страшному распутству, и монастыри вместо того, чтобы служить прямой своей задаче религиозно-нравственного воспитания общества, превратились в своего рода нравственные клоаки, исходившие из которых миазмы отравляли атмосферу далеко за монастырскими стенами. Установившаяся привычка обращаться к государству за внешними средствами борьбы с внутренними недугами церкви усыпляла бдительность иерархии и повергала церковный организм в состояние духовной дремоты. Легкость с какой иерархия в смутное время предлагала к услугам государства свои анафемы и благословления, и полное равнодушие к разъедавшей общество язве безнравственности, свидетельствовали, что иерархия совершенно сбилась с толку, утратив самое чутьё своего назначения. Когда представляешь себе новгородского протопопа Амоса, храбро дерущегося со шведами, и митрополита Исидора благословляющего его на это ратное дело, не можешь не чувствовать умиления перед героизмом подвига, но в тоже время не можешь не понимать того, что эти господа совсем не тем занимаются, чем им следовало заниматься в эту трудную минуту”.*

 

* Завиткевич В. З. “Значение Великой Московской смутой В общем ходе политического развития в допетровской Руси. Церковно-исторический Вестник №6-7, Москва, 2000 год.

 

Киевская Русь сложилась из языческих общин-коммун силой подчинённых и объединённых первыми Рюриковичами. Праправнук Рюрика святой Владимир Креститель кроме военной силы объединил эту огромную территорию православной Верой, учредив первое православное государство русского народа, правда очень быстро распавшегося на конфедерацию православных русских княжеств, эта конфедерация была полностью уничтожена монгольским завоеванием. «Рассыпавшиеся” русские земли начал собирать Иван I Калита и его потомки. В середине XIV века святой преподобный Сергий Радонежский изобрёл и начал реализовывать свой проект монастырской колонизации Руси. В середине XV века сложился «каркас» будущей новой русской государственности из пазлов монастырских общин-коммун с сергиевым трудовым, общежитильным уставом и общин-коммун земельных вотчинников, бывших удельных князей во главе с Великим князем Всея Руси. Сложился русский коммунальный общественный феномен с общими общежительными правилами взаимоотношений земледельческих общин-коммун между собой и с городом, где находились светские властители с главным городом Москва, где находились Великий князь и митрополит Московский (до 1458 года и Киевский). Общее в этих сложившихся часто неписанных, традиционных коммунальных правилах были православная Вера и русский язык, устный и письменный, кириллица, взаимоотношения между крестьянами и собственниками земли, разрешение споров. Коммунальный мир и стремление к коммунальному (социальному) сотрудничеству обеспечивался принципом личной свободы всех сословий и каждого коммунального индивидуума, в случае с крестьянами – это крестьянское хозяйство. Каждое крестьянское хозяйство имело договор с собственником земли, в случае монастырского землевладения плата за аренду земли доставалась монастырю, это могли быть не только деньги, но и натуральная оплата, в том числе отработка.

Киевская и Владимирская Русь до монгольского завоевания повсеместно использовала переложную систему земледелия. После Батыева нашествия наши предки-славяне стали массово переселяться с русских равнин в более северные места – под защиту лесов, где степняки-монголы не могли пасти свои огромные стада. В лесных областях бывшей Владимиро-Суздальской Руси, а потом Московской, православные крестьяне расчищали лесные участки, выжигали древесные остатки и засеивали такое поле, для чего была изобретена соха-косуля – чисто русское изобретение. У сохи-косули рабочая часть была двузубой и располагалась почти перпендикулярно к земле, причём рукоятки располагались высоко, что позволяло «объезжать» или «переезжать» корни и камни. Понятно, что для эффективной работы на такой «машине» русский мужик должен был обладать недюжинной силой. Недаром самые известные русские пахари были богатырями: Микула Селянинович, Илья Муромец-крестьянский сын… Через несколько лет, когда урожай падал сам-5, сам-7 участок забрасывали, перелог зарастал лесом и его до следующей расчистки использовали как пастбище (выгоны). Эти земли, поросшие жиденьким леском, называли на Руси «старопахотными», да и сейчас вся нечерноземная Матушка-Россия покрыта тощими березняками да ельниками на болотах – все это «старопахотные” земли, где когда-то кипела жизнь вокруг монастырей.

Именно в лесных районах бывшей Владимиро-Суздальской Руси, огромной Новгородской Республики русские земледельцы в союзе с православными монастырями и стали создавать новые правила своей коммунальной (совместной) жизни в учреждаемых на новых землях переселенцами земледельческих общинах-коммунах. Особенностью лесных почв является то обстоятельство, что в них почти нет гумуса, все питательные вещества получаются после разложения древесины при посредничестве грибов и потребляются деревьями и самими грибами, или вымываются водой при обильных дождях! После раскорчевки лесных участков под посевы для получения хорошего урожая  почву необходимо удобрить… золой. Если перед посевом дать этим почвам зольные элементы, то они станут плодородными не хуже черноземов, правда растёт в этих местах лучше рожь и овёс, а не озимая пшеница.

Переложная система земледелия в своей основе имеет пастбищную систему, отличается от неё только тем, что ежегодно необходимо выращивать хлебные, злаковые культуры, в качестве корма для лошадей, как основной тягловой энергетической единицы в хозяйстве, а также для выпечки хлеба, обмена на деньги и уплаты налогов. При переложной системе весь земельный участок делился на луга, поля и выгоны. Под поля выделялась малая часть земли, она распахивалась и использовалась под зерновые до тех пор пока почва не истощалась. Затем этот участок бросали и он зарастал травами и лесом, восстанавливал плодородие, использовался под выгоны, а распахивался другой участок. И так по кругу. Термин «распахивался» нуждается в пояснении, всё дело в том, что участок под распашку предварительно выжигался. Вся луговая растительность, деревья и кустарники вырубались, равномерно раскладывались на участке и так лежали всю зиму и весну, а перед самым посевом поджигались, а пахота заключалась в рыхлении сохой и посеве семян в борозду и бороновании. Именно эту «чудо-технологию» наши предки перенесли в Московию смешанные леса с берёзой, елью, осиной и сосной. Урожаи на очищенных от леса участках вокруг Москвы были очень высокие сам-30 и сам-40.

Именно на этих урожаях поднялась и окрепла, начиная с Ивана I Калиты Московская Русь – будущая великая Россия – Великороссия! Именно от избытка товарного русского хлеба – ржи при Иване III Великом появилась знаменитая русская водка – символ богатства Москвы! Взятие Казани внуком Ивана III Великого Иваном IV Грозным было вынужденной мерой – Московскому царству нужны были земли для расселения всех желающих стать подданными Московских царей! И взятие Астрахани, и война с Новгородом, и присоединение Сибири – всё для достижения тех же целей! Население Московского царства за пятьдесят лет выросло в два раза и всех кормило сельское хозяйство, в основе которого огневая лесопольная система земледелия или русский лесной перелог. Водка впервые на Руси была произведена именно в монастырях, как технология хранения большого объёма ржи. Всё дело в том, что кормить скотину ржаным зерном нельзя – скотину пучит и она гибнет. Вот и гнали из ржи спирт, а барда шла на корм скотине. Сначала монахи монастырей стали продавать «огненную воду» своим крестьянам, но после пьяных дебошей открестились от этого напитка и отдали этот бизнес власти светской – русским царям, которые имели монополию и «царёвы кабаки». Все рассказы о культурных помещиках, многополье, навозном удобрении – это сказки: никогда, вплоть до внедрения в советских колхозах «мичуринских» технологий под руководством В. Р. Вильямса на Руси не было многополья! Навоз шёл только на крестьянские огороды, с них и жили.

Технология «русского лесного перелога» стала основой или «технологией жизни» в русских крестьянских общинах. При этом было определённое разделение труда между монашеской общиной-коммуной и крестьянской. Для монахов основными видами деятельности были рыбные и звериные ловли, бортничество, молочное животноводство, садоводство и, конечно, переработка, хранение и заготовка впрок излишков продовольствия.

Общинность или коммунальность были первичными, фундаментальными принципами социального творчества и общественно-социальной эволюции к созданию именно русского типа государственности. И создание монастырских общин как пазлов, каркаса будущего единого русского общества, было гениальным предвидением нашей Церкви и «игумена земли Русской» святого преподобного Сергия Радонежского. Суровые природные условия северо-восточной Руси объективно понуждали людей жить сообща, миром. Знаменитая и многократно «воспетая» в русской литературе крестьянская община, превращённая в XVII веке в общину крепостную и рабовладельческую, была изобретена и состоялась, как уникальный русский монастырско-крестьянский феномен именно во второй половине XIV века в результате реализации проекта нашей Церкви по монастырской колонизации Руси.

ФЕНОМЕН МОНАСТЫРСКОЙ КОЛОНИЗАЦИИ РУСИ – ЭТО ВЕЛИКИЙ ПОДВИГ РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ, ДАЮЩИЙ ОПРАВДАНИЕ ВО ВСЕХ ЕЁ ПОСЛЕДУЮЩИХ И СОВРЕМЕННЫХ НЕПРАВДАХ НА ВСЕ ВРЕМЕНА ПОКА СУЩЕСТВУЕТ РУССКАЯ ГОСУДАРСТВЕННОСТЬ. 

Наша академическая историческая наука единодушно считает, что именно в XIII-XVI веках мы очень значительно отстали в развитии от западной Европы, а главный источник наших бедствий монголо-татарское иго, – «ибо  нет сомнения, что Европа от XIII до XIV века далеко опередила нас в гражданском просвещении», пишет Н. М. Карамзин в своей «Истории государства Российского». Но, к сожалению, истинные факты говорят совсем о другом понимании нашей истории того времени, когда мы были данниками и вассалами Золотой Орды.

Весь XIII век прошёл для западной Европы под знаком упадка мирового величия империи Ромеев – Византии и занятии её места в мировой торговле сначала Венецианской республикой, а потом Генуей. «Общее дело» накопления богатства объединяло особых, инициативных, смелых и изобретательных деловых людей, они и стали создавать свои деловые центры – вольные города. С XIII века в западной Европе стал складываться свой уникальный социальный феномен – деловая (промышленная и торговая) колонизация вольными городами и их союзами. Теперь коммунальное творчество и социальная эволюция обретают направление на обустройство вольных городских общин: на первое место выходит производство и торговля, разделение между производством и потреблением, в том числе в производстве продукции сельского хозяйства. Крестьянский «бизнес» становится фермерским, индивидуальным, сам фермер становится членом общины своего вольного города и живёт по коммунальным правилам этой городской общины. Западная Европа начала безостановочно двигаться к новому типу цивилизации, капиталистической, с новым типом экономики – рыночной и денежной. Потребуется века исканий, разочарований, кровавых войн, лишений и трагедий целых народов, чтобы к веку двадцатому  сформировался капитализм, как социальный мировой феномен.

“Вместо самодостаточных по существу людей и сообществ она (рыночная денежная экономика) впервые в истории создала такую ситуацию, при которой подавляющее количество всех продуктов, товаров и услуг стало предоставляться для продажи, меновой торговли и обмена. Она действительно смела с лица земли товары, производимые для собственного потребления, то есть для использования тем (человеком), кто их произвёл, для его (или её) семьи, и создала цивилизацию, в которой почти никто, в том числе фермер, не являются больше самодостаточными.

Каждый человек стал почти полностью зависимым от товаров и услуг, производимых кем-то другим».*

* Э. Тоффлер. Третья волна., Москва, 2002 г.

Именно с середины XIV века начинается историческое соревнование двух противоположных проектов: делового, индивидуалистического и республиканского, ставшего капиталистическим феноменом и русского, общинного или коммунального, основанного на взаимопомощи, завершившегося в XX веке созданием феномена русского коммунизма.

Объективная общинность крестьянского труда в суровых климатических условиях лесного переложного земледелия и скотоводства очень соответствует Православию, также в своей апостольской чистоте основанного на доброте, милосердии и Любви, где взаимопомощь и сострадание являются абсолютными Истинами. Вся это совокупность новой «технологии жизни» сформировалась в уникальную русскую крестьянско-монастырскую коммунальную реальность. Этот состоявшийся в конце XIV века русский социальный феномен был очень успешен и устойчив, пока всеми коммунальными индивидуумами соблюдались его коммунальные правила общежития, все были заняты своим делом, отсутствовали конфликты, коммунальные противоречия. Главным коммунальным законом этого монастырского мини-государства были коллективная (общая) собственность на земли и имущество монастырской монашеской общины и всеобщая обязанность трудиться для всех членов общин-коммун: монастырской, крестьянских, сельских посадов. В XX веке именно этот принцип будет реализован в коммунистическом СССР. “Кто не работает – тот не ест», – это именно из первохристианства и сергиева монастырского общежительного устава.

В истории нашей родной православной Церкви столько «нехороших» страниц, поступков, недостойных её предназначения: поддержка и укрепление крепостного права, поддержка тиранов и злодеев, например Ивана IV Грозного, Лжедмитрия I, призвание на царство польского королевича Владислава, Петра I и Екатерины II, нарушение тайны исповеди, обновленчество…, а самый светлый, просвещённый и славный период в XIV-XV веках, рождённый нашими православными монастырями, их устроителями и монахами-насельниками до сих пор умалчивается и не исследуется. А ведь всё хорошее и важное для нашей жизни даже сейчас родом из того легендарного времени. Все превосходные кулинарные и гастрономические изыски в заготовках и в трапезах, всё то, что сейчас мы с гордостью называем нашей народной русской кухней и гордимся, подавая на стол в ресторанах и на пирах: кулебяками рыбными и мясными, расстегаями с вязигой и белорыбицей, карасями в сметане, почки заячьи верчёные, рассольники, супы с потрошками, ушицами, щами  и окрошкой, блинами, щучьими головами фаршированными, холодцом и студнем, киселями, взварами, медами и квасом… – наши монастыри и безвестные гениальные повары-монахи создали эту великую культурную Традицию «покушать по-русски». При этом этот кулинарный гастрономический рай был овеян православной святостью и соблюдением всех постов и, наоборот, православных праздников. А наша квашеная капуста с клюквой и яблоками, и в кочанах, грибы холодного посола, грузди и рыжики, маслята и подосиновики, сушёные белые и подберёзовики, солонина в бочках, балыки, рыба вяленая… – это тоже из той монастырской культуры.

Монастырь был столицей целой огромной территории – минигосударства, эта территория обустраивалась сёлами и деревнями. То время было очень щедрым на творчество, на социальные изобретения, эти изобретённые «формы жизни» живут до сих пор, они очень коммунально устойчивы. Особенность русского лесного перелога, как технической системы земледелия, в значительной отдаленности новых распахиваемых участков от старых, а земледелец должен, по возможности, находиться вблизи от своего участка, так легче управляться с работами и охранять урожай, а зимой, наоборот, делать на пашне нечего. Именно технологии русского лесного перелога мы обязаны изобретением такого русского феномена, как изба-пятистенка с русской печкой. Всё дело в том, что такое «доступное жильё» идеально подходит для переложной  системы сельского хозяйства. Пятистенок раскатывали, печь разбирали (поэтому печь клали на глине) и перевозили на новое место. Именно поэтому главный символ Руси и её деревень – это изба-пятистенка с тремя окошками на фасаде.

Отличие русской деревни от села в её исконной временности, её ставили там, где работали на полях, пока их не забрасывали в залежь. Село – это центр оседлости, центр большой общины-коммуны, объединённой общим святым, в честь которого обязательно ставилась церковь, сёла так и назывались: Троицкое, Рождествено, Покровское, Богородичное и, конечно, бесчисленные Никольские. В селе были ремесленный и торговый посады, там уже зарождалась и развивалась местная промышленность: ткачество, кузнечное дело, кожевенное, полотняное, суконное, сапожное… Именно в сёлах отправлялась местная власть на общем сельском сходе и отправлялся суд, решение принималось консенсусом всех сословий с обязательным приоритетом мнения священника.

Такая вот русская демократия, не хуже афинской. Недовольные и несогласные могли уйти, у каждого была такая свобода выбора, могли и изгнать. Многое из той традиции описано в «Домострое» протопопа Сильвестра, именно из этого письменного литературного источника мы можем реконструировать коммунальную реальность Руси XV века.

Монастырский проект оказался настолько успешным и экономически прибыльным, что безумно разбогатевшим монастырям в лице их иерархов реально стало казаться: так будет всегда, эта сказка никогда не кончится. Многие удельные князья стали передавать свои вотчинные земли монастырям, а взамен монастыри гарантировали им безбедную, беззаботную и комфортную жизнь через специальный их монастырский коммунальный статус, такое VIP-послушание. Понятно, что удельные князья и боярские дети в монастыре не работали, а жили в своё удовольствие без обязанностей и перед светской властью.

Именно на Руси в XV веке  была изобретена бизнес-технология  «монастырской ренты» – получать пожизненно доходы для красивой и беззаботной жизни, ничего не делая! Считается, что идея системы «пожизненной ренты» принадлежит французам, она появляется в начале XVI века и была связана с религиозным запретом ростовщичества,  процентных займов. Появилась схема, когда покупатель имущества брал на себя обязательство выплачивать ежегодно ренту-платёж до самой смерти продавца, законодательно это оформлялось через дарение или завещание. Наши боярские дети и удельные князья совместно с предприимчивым и богатым монастырским монашеством опередили французов более, чем на сто лет, именно русским принадлежит приоритет в изобретении системы «монастырской пожизненной ренты» с пожизненным содержанием. И эта система прекрасно работала вплоть до петровых и екатерининских церковных реформ и секуляризации церковных имуществ.

Сложилась ситуация, когда главной  целью монастыря стало цель извлечения личных доходов через систему «монастырской ренты» для VIP-послушников, дарителей земель и имуществ, и монастырской аристократии. Коммунальные правила для крестьянства и сельских посадских общин изменились на постоянно растущие подати и арендные платы. Для принуждения к бесплатному труду на монастырь и силовое взыскание недоимок нормой стали сделки со светской властью, теперь монастырские крестьяне стали крепкими монастырской земле, монастырь становится антихристианской, ростовщической системой, главным становится незыблемость постоянного экономического благосостояния монашеской аристократии. Экономическая и политическая мощь Русской православной церкви была огромна, Патриарх Всея Руси был по должности богатейшим собственником на Руси, при этом независимым и равным самому царю. Первые Романовы, Михаил Фёдорович и Алексей Михайлович, добавили в патриарший титул статус «Великий Государь», патриарх Филарет, отец Михаила Фёдоровича, и патриарх Никон официально величались Патриарх Московский и Всея Руси, Великий Государь!

Именно в искушении нашей высшей православной иерархии богатством и желанием навечно закрепить экономическую, антихристианскую систему бесплатного получения доходов в форме «монастырской ренты» лежит первопричина нашей будущей вековой отсталости в «гражданском просвещении», «самозванчестве», наступлении Смуты и гибели такого успешного, богатейшего и прогрессивного в первые сто лет своего существования Московского царства. Все злодейства и безумства, начиная с опричнины Ивана IV Грозного, были «освящены» митрополитами, а потом патриархами Московскими и Всея Руси. Они были готовы оправдать любое желание светской власти лишь бы неизменным оставались богатства Церкви, а главное – монастырская экономическая и техническая система и непрерывность получения доходов от «монастырской ренты». Можно привести тому множество примеров: митрополит Макарий осудил на освящённом Соборе невиновных русских патриотов Алексея Адашева и протопопа Сильвестра, автора «Домостроя», митрополит Афанасий «благословил» опричнину, первый русский патриарх Иов дал согласие на закрепощение крестьян и введение урочных лет, потом помазал на царство Бориса Годунова, взамен на охранную грамоту и беспрецедентные права и привилегии монастырям. Потом было «венчание» на царство Самозванца, поставление царем Василия Шуйского его «отречение», председательство патриарха Гермогена в Боярской думе при Семибоярщине и междуцарствии, приглашение патриархом Гермогеном* польского королевича Владислава на Московский престол, именно с этим предложением был послан в Речь Посполитую послом к Сигизмунду III митрополит Ростовский Филарет (свою Ростовскую епархию и чин владыки Филарет получил из рук «самого» Лжедмитрия I).

Можно продолжать и продолжать.

* Патриархи Московские и Всея Руси Иов и Гермоген причислены РПЦ к лику святых.

Интересный исторический факт, именно в XVI веке, когда повсеместно монастырями внедрялась система «монастырской ренты» появляются народные выражения: «Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!» и «объегорить”. Судебник 1497 года, введённый Государем Всея Руси Иваном III Великим, ввёл ежегодную дату «крестьянского выхода» – Юрьев день (день святого Георгия),  26 ноября, когда за неделю до него и неделю после происходил расчёт по денежным и натуральным платежам между крестьянином и собственником земли (монастырём), а у крестьян было право уйти от арендодателя. До появления «монастырской ренты», поборов с крестьян не было, теперь обман и обсчёт стали нормой, отсюда “объегорить”, то есть обмануть при расчёте.

Московский Земской Собор 1613 был по своему представительству очень многочисленный и там участвовали все сословия русского общества, включая крестьянство, на тот период, де-юре, людей вольных. Выбранным русским царём стал Михаил Фёдорович Романов, первый царь новой династии. Земской собор 1613 года полностью контролировался иерархией православной церкви, на соборе не было принято ни одного “революционного» решения. Никаких свобод и привилегий самое многочисленное сословие русского народа – крестьянство, не получило, наоборот, были продлены «урочные лета», фактически продолжилась генеральная линия, введение, де-юре, крепостного права. Главными выгодоприобретателями решений Земского Собора 1613 года оказались православная церковь во главе с патриархом и царь, они и были единственными и самыми крупнейшими земельными собственниками.

В течение всего XVI века в Московском государстве накапливались социальные противоречия, а главным противоречием, требующим скорейшего разрешения, была структура земельной собственности. Уже в начале XVI века сформировались два, примерно равнозначных, земельных собственника: православная церковь, в лице монастырей, и Великий князь и Государь Всея Руси. Ещё при Иване III была введена поместная система для государственного управления – военным и служилым людям (бояре и боярские дети, просто дворяне)  государственные земли выдавались в условное, временное владение, в поместье, на время службы. Первые десятилетия поместная система работала эффективно, государство расширялось, богатело и содержало большое и умелое войско. В период зависимости русских земель от ханов Золотой Орды все заселенные области (волости) имели конкретных собственников-вотчинников, вотчина юридически была частной земельной собственностью. В период монастырской колонизации Руси земельными собственниками стали и монастыри, образованные во многих местах на новых, ещё не обжитых землях. Кроме того существовала практика передачи земель монастырям от собственников-вотчинников  по духовным грамотам (завещаниям), это было и экономически выгодно, монастыри и их монашеские общины были освобождены от выплаты дани – выхода в Золотую орду.

Главное отличие в приоритетах государственного строительства в молодом Московском государстве и в западной Европе в XVI веке было отношение к институту земельной собственности, западная Европа укрепляла принцип частной собственности на землю и другое имущество, использование её, как предпринимательский капитал, происходила её капитализация с целью производства и последующей рыночной продажи товаров. В Московском государстве XVI века практически все земли стали собственностью государства и православной церкви. Удельные и боярские вотчины были конфискованы (отобраны) московскими Великими князьями в пользу учрежденного Ивана III Великим Московского государства. Это уравняло удельных князей, бояр и боярских детей, и простое дворянство. Теперь все они искали государевой службы, как источник дохода своих семей, именно государственная собственность на все русские земли обеспечила возможность успешно внедрить поместную систему и обязать помещика пожизненной службой государству в лице его властителя. Поместная система сослужила русскому государству добрую службу, позволила государству разбогатеть, увеличить население и встать на путь процветания и гражданского прогресса. Но через пятьдесят лет в этой социально-технической системе накопились очень серьёзные противоречия, государственная техническая система нуждалась в серьезной модернизации, кардинальном реформировании. Само государство требовало более сложной системы управления, перехода этой системы на более высокий уровень. Для развития общества нужны были дополнительные коммунальные свободы, снятие ограничений, связанных с господством государственной собственности на землю!

Русское дворянство уже в нескольких поколениях управляло своими поместьями, считала де-факто их своими, денег у государства было достаточно, поместная система себя изжила. Объективно назрела реформа по передаче поместья в частную собственность их помещикам, перевод этих частных хозяйств в ранг объектов налогообложения, а войско и госаппарат перевести на наёмную, контрактную основу.

Что касается монастырской собственности, то аналогично монастыри становились такими же налогоплательщиками и в правовом отношении должны подчиняться единым гражданским законам. Но обязательным и необходимым условием успешности таких реформ – это личная свобода всех сословий и, прежде всего, самого многочисленного – крестьянства.

Именно эта реформа не была сделана, точнее, не была доведена до своего логического конца после смены курса Иваном IV Грозным и введением опричнины. Опричнина уничтожила старую поместную систему и породила новую поместную “химеру”, которая и взорвала русское общество изнутри, разожгла коммунальный пожар под названием Великая Московская смута.

К сожалению, Земский Собор 1613 года не разрешил фундаментальных противоречий, что было жизненно необходимо для оздоровления русской государственности, наоборот, он «законсервировал” на двести пятьдесят лет проблемную, уже устаревшую и неэффективную, социальную техническую систему, а главное дискредитировавшую себя событиями Смуты. Мы на долгие века стали царством, где был один центр власти, любая инициатива подавлялась и наказывалась. В обществе стало нормой огромное, всё возрастающее социальное неравенство, девяносто девять процентов русского народа было исключено из любого социального творчества и было доведено до рабского состояния.

В этом и есть истинная причина нашего векового отставания от западной Европы, где, начиная с XVI века огромные массы свободных людей «творили» свою историю, свой западный капитализм. И монголо-татарское иго, Золотая Орда, с её монгольскими ханами, здесь совершенно не причём. Это тот случай, когда «свалили с больной головы на здоровую» – это личные, эгоистичные, материальные и корыстные интересы светской и церковной-монашеской аристократии, захватившей реальную власть по результатам Земского Собора 1613 года, явились мотивом создания антисистемы, антигосударства и погрузили нашу Родину в долгий летаргический сон, «ледниковый период» до начала реформ императоров Александра II и Александра III.

Не нужно искать что-либо героического в избавлении от Смуты. Смута победила и разрушила нашу истинную государственность, нашу здоровую и улучшающую коммунальную эволюцию, она в результате породила нового, ещё более ужасного и кровавого, антигосударственного монстра – крепостничество.

Закономерный вопрос: «Какая социальная военная сила изгнала поляков из Московского Кремля в ноябре 1612 года и организовала избрание первого Романова русским царём Михаилом Фёдоровичем на Земском Соборе 1613 года?». На этот вопрос можно дать вполне обоснованный и доказательный ответ. Попробуем опираться на известные факты: факт первый – в ополчении не было представителей крестьянского сословия, наоборот, доведенное до отчаяния голодом и своими помещиками крестьянство составляло основу вооруженных отрядов Смуты, всех самозванцев и атаманов, самый известный Иван Болотников. Крестьянство не участвовало ни в первом ополчении против Поляков во главе с Ляпуновым, ни во втором во главе с князем Дмитрием Пожарским и гражданином Кузьмой Мининым.

Факт второй – захват власти поляками, более всего, был ненавистен и экономически опасен купеческому, торговому сословию, вольному русскому промысловому Северу и, конечно, Уральской промышленно-торговой империи Строгановых. Купеческий клан Строгановых напрямую упоминается в решениях Земского Собора, как главный финансовый донор новой династии и нового царствования. Именно Строгановы профинансировали набор ополчения и военную операцию по изгнанию поляков из пределов России, правда с серьёзными территориальными потерями. К сведению, гражданин Кузьма Минин, организатор набора Земского ополчения, происходил из семьи балахнинского солепромышленника, соответственно, был частью соляной империи Строгановых, да и сам Минин начинал свой купеческий бизнес со скупки у крестьян и кочевников-калмыков скота и лошадей в обмен на соль, скот сдавал на бойню в Нижнем Новгороде, а мясо продавал в собственных мясных лавках. В ополчении князь Дмитрий Пожарский был лишь военачальником, всей казной ополчения распоряжался гражданин Кузьма Минин. Кстати, первым своим указом царь Михаил Фёдорович распорядился отдать все расходы на ополчение. Оказалось, все взносы были оформлены Кузьмой Мининым, как долговые расписки, понятно, что оплатили их русским купцам именно Строгановы, больше некому, но не наши жадные монастыри точно!

Факт третий – наша православная церковь, в реальности уже бушевавший Смуты, была в первую голову озабочена сохранением своей экономической системы «монастырской ренты», ранее гарантом такой социальной безопасности выступал русский царь. Как только царь Василий Шуйский оказался не способен обеспечить защиту собственности и богатств православной  церкви, последовало требование об его отречении от царства и призвание на русский престол польского королевича Владислава. Патриарх Московский и Всея Руси Гермоген был «изобретателем» и вдохновителем этого русского проекта – лишь бы не иссякла «монастырская рента». Проект по «усмирению» Смуты через призвание польского королевича Владислава исходил именно от Патриарха Московского и Всея Руси Гермогена. Он был выразителем чаяний всей русской монашеской аристократии, в этом виделось спасение очень эффективной и прибыльной монашеской бизнес-империи. И таким был не один Гермоген, можно вспомнить Новгородского митрополита Исидора и его договор о призвании шведского короля Карла IX на Новгород и всё русское царство.

Книга 3.

Софизмы (продолжение)

Не вызывает сомнений факт личной преданности Патриарха Гермогена царю Василию Шуйскому, он реально был единственным, кто противился его отречению и насильному пострижению в монахи. Именно понимание собственного бессилия перед московским боярством и тревога за вверенное ему огромное здание под названием Русская православная церковь и привела его к идее поставления русским царём польского королевича Владислава, успокаивая себя условием принятия им Православия через новое Крещение. Мученическая смерть Гермогена доказывает только его запоздалое прозрение и понимание тяжести своего греха перед русским православным народом, его смерть – это трагедия Гермогена-политика, председателя Боярской думы, а не Гермогена-святителя, святости в его житии как раз и не доставало.

Главной движущей силой Смуты, был униженный, обворованный и лишённый будущего и Родины православный русский народ, преданный своими властителя, светскими и духовными. Русский народ проиграл битву за своё будущее – победа осталась за боярской, купеческой и монашеской аристократией, они и учредили новое русское царство, основанное на насильственном принуждении своих подданных к труду через правовой институт крепостного права.

В ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЕ ПЕРИОД ВАРВАРСТВА И АНТИГОСУДАРСТВЕННОЙ КОММУНАЛЬНОСТИ ПОЛУЧИЛ ОПРЕДЕЛЕНИЕ ПЕРИОДА “ТЁМНЫХ ВЕКОВ” (VI-IX ВЕКА ОТ РОЖДЕСТВА ХРИСТОВА). “ТЁМНЫЕ ВЕКА» РУССКОЙ ИСТОРИИ – ЭТО ВЕКА ПРАВЛЕНИЯ ДИНАСТИИ РОМАНОВЫХ, ВЕКА КРЕПОСТНИЧЕСКОГО ВАРВАРСТВА, «ЛЕДНИКОВЫЙ ПЕРИОД» РУССКОЙ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ.

Западная Европа, точнее свободные народы северной Европы, одержали победу над Испанией и католическим Римом, в 1648 году старая крепостническая система устройства католической Европы потерпела полное поражение фактом безоговорочного признания независимости Нидерландов и Швейцарской конфедерации.

Год 1649.

Итоги первых десятилетий жизни после умиротворения Смуты, и воцарения новой династии Романовых подводил созванный вторым Романовым, царём Алексеем Михайловичем, Земской Собор 1648-1649 годов. Итогом которого стало новое Уложение, свод новых коммунальных правил жизни и взаимоотношений между всеми сословиями русского общества. Отдельно о сословиях, сложившихся в русском обществе после Земского Собора 1613 года и воцарения первого царя новой династии – Михаила Фёдоровича.

Феномен образования в обществе (социуме) сословий – это результат социального неравенства, именно социальное неравенство разделяет общество на имущественно-правовые сословия. Эволюция сословного процесса есть функция от уровня социального сословного неравенства. Сословная история во всех обществах во многом совпадает, что говорит об универсальности этого феномена, как об одном из социальных законов развития обществ, как экономических технических систем. В Западной Европе, например, после смерти Карла Великого, его Священная римская империя распалась на герцогства с вассалами-рыцарями, появилось военно-служилое землевладельческое рыцарское сословие и податное земледельческое сословие. Позже, с развитием городов, появляется сословие бюргеров (горожан), сословие промышленно-торговое. В дальнейшем сословная эволюция в западной Европе протекала в направлении уменьшения социального неравенства, появлению понятия отдельной социальной личности – гражданина с равными правами.

Созданная фактом Крещения святым равноапостольным князем Владимиром огромное государство Киевской Руси, как и Священная римская империя Карла Великого, после смерти своего создателя очень скоро разделилась на конфедерацию отдельных русских княжеств, каждое во главе со своим князем (герцогом), своей дружиной (рыцарями), податным земледельческим населением и городами, торговыми и промышленными центрами. Сложившаяся техническая система государственного устройства на Руси просуществовала несколько веков почти неизменно, как и разделение общества на сложившиеся сословия. Русское общество в период его удельной раздробленности делилось на три сословия: княжьи мужи, люди и холопы (эти сословия дословно прописаны в Русской Правде – первом Судебнике). Княжьи люди – это постоянная княжеская дружина, она служила князю своей военной службой за плату, люди – это земледельцы, городские ремесленники и торговцы, обязанные князю оплатой податей, но обладавшие личной свободой, холопы – это полностью бесправные и зависимые от своего хозяина-владельца люди-рабы. Первичный источник холопства – захваченные в плен в военных походах.

В XII веке в русских княжествах Киевской Руси начинает формироваться новое сословие – боярство, чисто русский феномен. Источником боярства были княжьи люди из высших чинов княжеской дружины. Боярство – коммунальное изобретение наиболее инициативных и умных военных предводителей княжеской дружины, изобретение с главной целью – экономическая, материальная выгода, прибыльность. Свободной земли в молодых русских княжествах было много, «застолбить» её за собой для княжьих любимчиков не составляло большого труда, они становились законными землевладельцами или вотчинниками. Проблема необходимого количества работников решалась через приобретение личных холопов, он имел на своих холопов все права, права ни чем не ограниченные, именно эти личные холопы и работали на земле вотчинника, обустраивали её, делали доходной. Теперь княжий муж, ставший вотчинником, именовался боярином, человеком не только ратным, но и хозяином-предпринимателем.

До XV века именно боярское сословие образует орган управления при князе (позднее при Великом князе и Государе Всея Руси), обеспечивает его работу, заставляет «крутиться» хозяйственный механизм княжества-государства. На рубеже XIV-XV веков из всех русских княжеств, как великих, так и удельных, выделяется своей силой и благополучием Московское княжество. Уже при Великом князе Дмитрии Донском князь Московский стал самым влиятельным и владетельным в северо-восточной Руси.

Век XV – золотой век московского боярства, именно в конце этого века было создано независимое русское Московское государство, будущее Московское царство, и в этом огромная заслуга думного московского боярства. Весь XIV век происходил процесс упадка Золотой Орды и усиления Польши и Великого Литовского русского княжества, их экспансия на захват юго-западных и западных земель бывших русских княжеств Киевской Руси. Многие бывшие удельные князья этих земель и их думные бояре переселялись в Москву и поступали на службу Московскому князю. Московские князья, учредив Великое Московское княжение, главной целью провозгласили объединение всех бывших русских земель, избавление от вассальной зависимости от ханов Золотой Орды и учреждение русского государства нового типа – земледельческо-торгового и православного.

Эти цели оказались общими для лучших представителей высшего русского боярства и удельных князей, в частности, из областей бывшей Киевской Руси. Так, наш великий историк В. О. Ключевский пишет: «Около половины XV века при дворе московского государя видная деятельность принадлежала членам фамилий: Волынских, пришедших из Волыни, Квашниных из Киева, Плещеевых и Фоминых из Чернигова, Фоминских и Всеволожских из Смоленска, Алферьевых и Безниных из Твери, Овцыных из Мурома, князей Патрикеевых-Гедеминовичей из Литвы, Сабуровых и Годуновых из Орды, Ховриных-Головиных из Крыма, Кошкиных, Захарьиных и Колычевых из Пруссии. Кроме того, среди этих фамилий стояли с видным значением, но неизвестного происхождения боярские роды Морозовых, Поплевиных, Бутурлиных, Челядниных и многих других. Несмотря на различие происхождений, в этом боярстве заметна большая устойчивость положений и отношений. Выгоды московской службы увеличивались с политическими успехами Москвы. Вот почему московское боярство в продолжении полутора веков усердно работало в полном согласии и об руку с московскими государями. Благодаря этим выгодам и видной деятельности, которая открылась московскому боярству с усилением Московского княжества, здешние бояре привыкали к дружному действию в одном направлении, воспитывая в себе твердые политические привычки и крепкое политическое предание. Всё это сообщало московского боярству, больше сословной сплочённости и выправки сравнительно с его братией других княжеств. Бояре московские переставали быть случайными товарищами по службе и равнодушными наёмниками своего князя. В начале XV столетия на Руси ни при одном княжеском дворе не было боярства более дисциплинированного и более преданного своему князю».

К началу XVI века главные цели, провозглашенные Великими Московскими князьями, были достигнуты: исчезла Золотая Орда, были объединены земли северо-восточной Руси, Московский князь стал Государем Всея Руси. У московского боярства сменилось целеполагание, теперь все усилия были направлены на занятие места при Государе, дающее максимальные власть и материальные выгоды. Именно борьба за «местничество», дворцовые интриги привели к нарушению гармонии между Государем Всея Руси и его боярской Думой. Уже первый Государь Иван III Васильевич провёл реформу боярского органа управления, учредил поместную систему и создал отдельное сословие бояр-помещиков, отличное от бояр-вотчинников. При Иване III Васильевиче вотчинное, в том числе боярское и удельных князей, землевладение значительно сократилось, главными земельными собственниками в молодом Московском государстве стали сам Государь Всея Руси и православные монастыри во главе с митрополитом Московским и Всея Руси.

Поместная система – это изобретение новой социальной технической системы периода правления Ивана III Васильевича. Можно предположить, что авторство этого изобретения принадлежит старому московскому боярству, как средство защиты своих прав от нового родовитого боярства, поступившего на службу к Ивану III, присоединив к Московскому государству свои вотчины. По поместной реформе все вотчины светских собственников, за редким исключением, были изъяты в государственную собственность под управлением Государя. Сохранили свою земельную собственность только монастыри, все бывшие вотчинники, удельные князья и их ближние бояре получили от Государя Всея Руси поместья. Поместье передавалось не на праве собственности, а на праве временного, пожизненного владения с обязательной обязанностью государственной службы. Теперь для помещика, в отличии от вотчинника, государственная служба стала обязанностью и условием получения доходов для жизни. Вотчинник был волен выбирать кому и чем служить, он был равной стороной в своих договоренностях о службе князю. С повсеместным введением в Московском государстве поместной системы Государь Всея Руси стал самодержцем в смысле его исключительного положения в государстве.

Отдельную от государства (точнее внутри государства) социально-экономическую структуру имела на русских землях Русская православная церковь в лице своих монастырей. Ещё В. О. Ключевский определяет «людей церкви», как отдельное общество (социум) от светского, во главе с князем и неслиянного с ним. Более того, церковь, как параллельная социальная реальность, имела свой коммунальный кодекс. Нормы общежития в церковной общине-коммуне были другие, например, в XII веке они очень отличались от коммунальных правил «Русской правды». Русский церковный социум состоял из представителей всех сословий общества светского, но, попадая в состояние «людей церкви», они становились одинаковыми в смысле отсутствия у них любой собственности, В. О. Ключевский относит их к «изгоям», именно их защиту брало на себя церковное общество ещё в XI – XII веках. Появление внутри общества светского, княжеского, параллельного ему церковного, безусловно, усложнило техническую систему устройства общежития людей в русских княжествах. С одной стороны – это соответствовало православному догмату о двух природах и одной ипостаси (лица) Иисуса Христа, человеческой и божественной природах, которые непостижимым образом находятся в одной ипостаси в неслиянном единстве. Но это и усложняло общественный коммунальный организм, резко возросли требования к образованию – просвещению людей. Более того, образованность и просвещённость общества становится залогом самого существования такого общества, его устойчивости к внутренним раздорам и смутам. Во времена монгольского завоевания именно Русская православная церковь осталась на развалинах Руси хранителем «гена» русской государственности. Именно этот «ген» породил проект святого преподобного Сергия Радонежского по монастырской колонизации Руси, предтечи будущего Московского царства.

Именно в середине XV века был создан образ идеального русского государства, этот проект был реализован первым Государем Всея Руси Иваном III Васильевичем в союзе с монашеством православной церкви. Очень поучительна и интересна историческая реконструкция задуманного идеального русского государства в последней четверти XV века, а ещё более поучительно и интересно сравнение этого Идеала с воплощенной реальностью.

Какой могла быть формула Идеального Конечного Результата (Идеала, ИКР) такого государства?

Попробуем поставить себя на место Ивана III Васильевича и его боярской Думы: нам необходима государственная техническая система, способная в условиях объективного дефицита монет из драгоценных металлов, по-современному мировой, конвертируемой валюты, малочисленного населения, постоянных и серьезных военных угроз с трёх сторон, с запада, юга и востока, но в условиях обладания обширными свободными территориями, развитой и работающей монастырской церковной структуры обеспечить содержание 200-250 тысячного современного войска, поступление в казну нужного количества серебряной и золотой монеты, бездефицитного содержания органа управления государственной технической системы, постоянного и быстрого роста населения и его потребительского достатка.

В основу изобретения единого Московского государства было положено проверенное ещё в ранний, удельный период правило деления населения на две неравные и неравноправные части: служилый слой из выходцев разных сословий и самый значительный слой тягловых подданных государства. Ещё в удельное время на Руси действовала система с подчинением удельных князей Великому князю, в чём-то эта система была очень похожа на рыцарскую систему вассалитета в западной Европе. Все удельные князья были земельными собственниками, в зависимости от размера земли – вотчины. В случае призыва Великого князя, все уделы должны были выставить определённое количество конных и пеших, вооруженных и обученных воинов. Очень серьезными и неустранимыми в принципе удельной системы владения землёй и основанной на ней системы государственного управления и содержания войска, являются постоянное деление и измельчение вотчинного землевладения. В западной Европе существовало правило майората, когда всю родовую землю наследовал старший в рыцарском роде, отсюда система рыцарства была очень устойчива вплоть до массового внедрения в технологию войны огнестрельного оружия. На Руси каждый член княжеской семьи получал часть наследства, в том числе землю, это практиковалось и в боярских вотчинах. Уже в середине XV века среди бояр-вотчинников проблема постоянного измельчения вотчины стала уже поголовным боярским бедствием, размер вотчин у бояр и их детей стал настолько мал, что не давал возможности нести государеву службу, а то и просто прокормиться. Нельзя отказать Ивану III Васильевичу и его думным боярам в изобретательской новизне: поместная система владения землёй за пожизненную обязанность службы Государю Всея Руси имеет только русский приоритет и она действительно устраняла существующие на тот момент противоречия.

Согласитесь, этот метод государственного строительства уникален в мировой истории и является русским социальным феноменом, существовавшим, как основа русской государственности вплоть до Указа 17 марта 1731 года, уравнявшего поместья с вотчинами под общим понятием частнособственнического имения. Только при наличии реально сильной, единоличной власти Государя Всея Руси Ивана III Васильевича можно было внедрить такое радикальное изобретение. Например, в правление его отца Василия II Тёмного это было невозможно, ключевое звено изобретения – предание большинству русских земель статуса государственной собственности. Именно с этого начал свою государственную реформу Иван III после падения Золотой Орды и обретения русскими землями независимости.

Гениальность поместной системы в её управленческой простоте: государством декларируется принцип обязательной пожизненной службы с её оплатой через право владения казённой землёй или право на поместье. По В. О. Ключевскому, за владение поместьем в сто пятьдесят десятин пашни, помещик был обязан Государю Всея Руси своей конной службой с полным снаряжением и вооружением, с обслугой на конях и припасами. Размер оплаты за конкретную службу получил название поместного оклада. И сейчас наши современные государственные чиновники и военные разных уровней (чинов, рангов) получают за свою службу оклад жалованья, в который входят не только деньги, но и другие формы материальных благ и прав: социальный пакет, страховка, право на пенсию. Всё это родом из XV века, прямое следствие изобретения поместной системы государственного хозяйствования имени Государя Всея Руси Ивана III Великого и Грозного*

* Рюриковичи дали нашей истории величайших творцов русской государственности: святого Владимира Крестителя, святого благоверного Александра Невского, святого благоверного Дмитрия Донского и Ивана III Великого, единственного из этих выдающихся русских правителей, не причисленного РПЦ к лику святых.

Но мы немного отвлеклись, в поместной системе кроме поместного оклада, как основной формы оплаты обязанностей служилого слоя, существовала форма поместной дачи для вотчинников. Вотчинник, в силу ещё правила удельного вассалитета, был обязан службой Великому князю, за что его вотчина «обелялась” от дани и пошлин. Теперь поместная система управления земельной собственностью в изобретённом русском государстве выглядела следующим образом: все земельные угодья государства, вотчинные (частновладельческие) и казённые (государевы), прежде всего пашня, распределялись по количеству служилых людей всех уровней. Всем выдавались поместья (по месту службы) по тяжести исполняемой службы, её сложности и ответственности. При этом, если служилый чин (индивидуум) имел вотчину, то ему назначалась поместная дача, то есть давался в «довесок» к вотчине земельный участок, необходимый для безусловного и профессионального исполнения службы. Получается поместная система уравняла вотчинников и помещиков, потомков старинных родов и новых дворян – помещиков. Был решён поместной системой и крестьянский вопрос, самого многочисленного тяглового сословия в русском государстве. Крестьянское сословие обладало правом личной свободы и вступало в арендно-договорные отношения с вотчинником земли, помещиком или арендовало казённые (государевы) “чёрные» земли, на таких же условиях можно было договориться об аренде земли у монастырей. Арендную плату или, по-русски дань, собирали сами служилые люди, а на «чёрных» государевых землях сами сельские общества. Размер дани зависел от качества, плодородия земель, но для служилых поместий он был в два раза (в среднем) меньше, остальное шло в доход помещику для исполнения службы. Это была достаточно логичная и понятная всем сословиям русского общества социально-экономическая система, в ней была достигнута, необходимая для успешности работы любой социальной системы, коммунальная гармония, стабильный коммунальный мир. Поместная система допускала предпринимательскую, хозяйскую инициативу, например, если какой-то участок обрабатывался не крестьянами, а самим помещиком или вотчинником совместно с его холопами, то с такого участка дань не платилась. Именно как закрепление поместных коммунальных правил в Судебнике 1497 года, Иваном III Васильевичем было прописано Правило Юрьева Дня, когда после взаиморасчетов крестьянин мог перейти от одного арендодателя к другому в течение двух недель, неделю до осеннего дня святого Георгия Победоносца и неделю позже. С момента внедрения поместной системы молодое русское государство прирастало землями гораздо быстрее, чем росли потребности государства в служилых людях. Дани для тягловых сословий были посильными, в государстве обеспечивались безопасность и спокойствие, русские люди из Польши и Литвы массово бежали в Московское государство. Объективным доказательством эффективности государственного устройства, созданного Иваном III, стало двукратное увеличение населения за пятьдесят лет с начала его правления, как Государя Всея Руси. На фоне постоянной улучшающей эволюции технической системы светского управления, стала быстро деградировать монастырская техническая система церковного хозяйствования, где процветало иждивенчество, как следствие огромных богатств, извлекаемых из монастырских вотчин, а главное из бесплатного труда монастырских холопов в условиях освобождения от уплаты дани и любых пошлин в государеву казну.

Поместная система была очень жизнеспособна и могла подвергаться постоянным улучшающим реформам. Именно это сделало правительство Алексея Адашева при Иване IV Грозном, в отличии от монастырской хозяйственной системы, которая находилась в жесточайшем, прежде всего духовном и моральном, кризисе и нуждалась в очень радикальном, а главное, быстром реформировании.

Иван IV Грозный имел все возможности довести государственное строительство до состояния, близкого к задуманному Идеалу, тогда поместья стали бы частной собственностью, а собственники – денежными налогоплательщиками. Аналогично могло быть реформировано и монастырское землевладение, в этом случае Московское царство вставало вровень с государственным, социальным творчеством народов западной Европы. Всё убило опричное безумие первого русского царя Ивана IV и разорительные войны на западных и северо-западных границах.

Интересно применить идеи поместной системы XV века к современной России века XXI.

Для начала, обидная для нас, современных русских, реальность: в XV веке вся земля русская не была терра инкогнито, каждый земельный участок имел своего собственника и пользователя-работника, хотя население в то время на этой территории было на порядок меньше, а компьютеров, спутников системы ГЛОНАСС, GPS и аэрофотосъёмки вообще не существовало. Проведите эксперимент, поручите нашей Кадастровой Палате сделать карту России из массы хранящихся в её базе данных кадастровых планов, вы будете шокированы увиденным, это кадастровое чудовище будет не похоже на нашу Родину! К сожалению, это унижающий нашу декларируемую просвещенность, и, на самом деле, факт варварства – Россия не имеет государственного земельного кадастра своих территорий. Более того, до сих пор десятки миллионов людей владеют непонятными бумагами – земельными паями, эти самые паи за тридцать лет не обрели своих кадастровых границ. Один и тот же участок может иметь несколько кадастровых номеров и совершенно разные границы, разную кадастровую стоимость, деление на пашню, неудобья, лес, залежь, заливные и простые луга и пастбища, а главное по плодородию (содержанию гумуса) – отсутствует! Вот такое наше современное русское земельное мракобесие, мы оказались в умственном отношении, государственном уме недостойными потомками, недоумками. Достоверно, что в современной России не менее пятидесяти миллионов гектар чернозёмов, где можно получать устойчивые урожаи озимой пшеницы, озимого и ярового ячменя – самых урожайных злаковых, зерновых культур. Самый распространённый размер поместья на Руси XV века был четыреста пятьдесят десятин (по сто пятьдесят десятин в трёх полях) или пятьсот гектар современных. На пятидесяти миллионах гектар черноземов можно создать сто тысяч работающих поместий – крестьянских хозяйств на юге нашей России от Ростова до Барнаула. При минимальном гарантированном ежегодном урожае в тридцать центнеров с гектара имеем двадцать пять-тридцать миллионов рублей (приблизительно полмиллиона долларов) годовой выручки или стоимости полученного урожая (это минимальная оценка, реальная, при правильном хозяйствовании значительно больше) при максимальных затратах в десять-пятнадцать тысяч рублей на гектар. Далее строим экономическую таблицу простого воспроизводства Франсуа Кенэ, кстати, совершенно незаслуженно забытую методику макропрогнозирования в экономике. Получается, что в режиме простого воспроизводства, техническая система из ста тысяч крестьянских хозяйств на площади пятьдесят миллионов гектар чернозёмов, способны обеспечить высокооплачиваемой (не менее двух миллионов рублей или пятьдесят тысяч долларов годового дохода) и профессионально привлекательной работой не менее полутора миллионов работников. Соответственно, полмиллиона непосредственно в хозяйствах, полмиллиона в промышленности и полмиллиона в госсекторе, при этом на каждого работника могут приходиться не менее 3 (трёх) иждивенцев (в веке XV – «захребетников”). Всего до пяти миллионов человек эта техническая система стабильно способна обеспечить стабильным потребительским комфортом по самым высоким мировым жизненным стандартам. При желании эти выводы очень легко доказывается математически. Нужно отметить, что эта оценка при простом воспроизводстве, например, добавив коэффициент оборачиваемости денег (скорость) – 2 (два), можно говорить о 10 млн. людей, которых способна обеспечить достойной занятостью такая техническая система. Ещё одна важная деталь, сто пятьдесят миллионов тонн урожая зерновых – это по одной тонне зерна на каждую российскую душу или по пять буханок хлеба в день, что более чем вдвое превышает дневную среднюю норму питания в килокалориях. Таким образом, путём простого пересчёта при обмене, только сто тысяч крестьянских хозяйств на 50 млн. га чернозёмных, южных земель России полностью обеспечивают всё 145-ти миллионное, постоянно сокращающееся население Российской Федерации в продуктах питания. Вот такая чернозёмная арифметика. Считаем дальше: нечернозёмных земель, пригодных для культурной обработки под выращивание злаковых, зерновых культур, таких как рожь, яровой ячмень, овёс и, конечно, исконно русские культуры – гречиха, просо, лён масличный… в нашей средней полосе не менее ста миллионов гектар, где от Смоленска до Хабаровска могут хозяйствовать не менее двухсот тысяч крестьянских зерновых хозяйств. Гарантированная урожайность в таких хозяйствах по ржи, ячменю и овсу не менее двадцати центнеров с гектара, соответственно, и годовой доход работников в этой технической агросистеме на тридцать-пятьдесят процентов ниже, чем на чернозёмах, приблизительно один-полтора миллиона рублей в год (двадцать-тридцать тысяч долларов в год), но в ежегодном процессе воспроизводства обеспечиваются занятостью, с очень достойным уровнем потребительского комфорта, от десяти до двадцати миллионов человек.

Очень важный вывод из нашей исторической реконструкции следующий: даже в XXI веке экономическая и продовольственная безопасность России, включая содержание достойных армии и ВПК, систем образования и здравоохранения, пенсионных гарантий, может быть обеспечено изобретением и внедрением технической социальной агросистемы. Залогом успешности такого проекта является огромная территория земель, пригодных для прибыльного сельскохозяйственного использования. В случае реализации в России сельскохозяйственного национального проекта, в который будут вовлечены десятки миллионов работников с очень достойным годовым доходом, вся остальная промышленность будет конкурировать за рабочую силу. Это стимулирует большие зарплаты в городах, в перерабатывающей и добывающей отраслях промышленности, в сфере услуг. Но это предмет отдельного исследования.

Вернёмся в год 1613, к итогам Земского Собора, основавшего новую династию Романовых и поставившего на русское царство первого царя новой династии – Михаила Фёдоровича. Интересное историческое совпадение, династия Романовых началась с царя Михаила и закончилась отречением от власти младшего брата Николая II – Михаила в марте 1917 года. К сожалению, Россия по результатам Земского Собора была «приватизирована» православной монастырской аристократией во главе с новым Патриархом Московским и Всея Руси Филаретом, отцом молодого царя Михаила Фёдоровича, получившего дополнительный титул Государя – главы правительства, Боярской Думы, и купеческой, денежной аристократией во главе с кланом Строгановых, ставшим официальным «кошельком» семьи Романовых. Получается, что были достигнуты самые смелые цели Самозванца, только выгодоприобретателями-бенефициарами стали другие (кроме Строгановых), но имевшие к Лжедмитрию I самое непосредственное отношение. Именно Самозванец первым своим Указом, после воцарения в Москве, вызвал из ссылки Филарета (Фёдора Романова) и сделал его митрополитом Ростовским. Князь Михаил Скопин-Шуйский стал великим мечником, все беглые крестьяне были возвращены своим вотчинникам и помещикам, отменены многие торговые пошлины. Именно эти вольности и привилегии закрепили за собой монастыри и знатное купечество на Земском Соборе 1613 года.

Первый царь новой династии был классическим Самозванцем, он не имел никаких исторических прав на русский престол, это место могло принадлежать только роду Рюрика, призванного править русскими племенами от имени абсолютного большинства восточных славян. С этого момента (воцарение Михаила Фёдоровича Романова) русское общество утратило «ген» сакральности царской власти, идеологической основы создания русского государства, как формы общежития. Теперь социальная техническая система в Московском царстве стала «общим делом» торговой аристократии, монастырской и купеческо-боярской. В этом смысле Россия стала похожа на Речь Посполитую с огромной массой бесправного крепостного населения (крепостное право в Польше было введено в 1495 году). «Общим делом» польской шляхты, торгового и ростовщического еврейства, католической аристократии стало извлечение потребительских доходов из бесплатного труда крепостных, сословия угнетаемого и силой отлучённого от участия в управлении обществом, где живут. Пример оказался заразительным и антирусское «общее дело» первым принес в Москву именно Самозванец. Очень важен для понимания нашей истории после 1613 года именно этот «внедренный» польский социальный принцип: народом в Речи Посполитой считалось не всё население, а его очень малая часть – шляхта. На этой «аксиоме» и была изобретена и внедрена новая русская социальная техническая система имени Лжедмитрия I, большого любителя польских форм, просуществовавшая в России до реформ Александра II-Александра III. Теперь и в России народом считались только дворяне и купечество, отдельно существовала церковная монастырская система, такая патриаршая «республика», монашеское «общее дело» по извлечению потребительского дохода из бесправных теперь монастырских крестьян. И было чему завидовать, период первых пятидесяти лет после создания Речи Посполитой в 1569 году был для польско-литовской шляхты «золотым” веком, шляхта просто купалась в роскоши и деньгах. Польское влияние, на созданную в России социально-экономическую систему, точнее – антисистему и её орган управления огромны. Практически все детали быта и общежития в дворянской, купеческой и, наконец, в православной церкви были «импортированы» из католической Польши. Именно из киевской окраины Речи Посполитой, Русского воеводства, пришёл к нам «вирус», породивший Никона и никонианский раскол.

Главная беда нового типа социальных коммунальных отношений в искажении главных целей и идей поместной системы, мотивации её создания. Уверен, Иван III Васильевич, после побед над Золотой Ордой и Литвой, оказался в положении святого Владимира Крестителя, победившего всех врагов и силой, объединив под своей властью племена на огромной территории, можно привести пример жизни святого равноапостольного Константина Великого, основателя Империи Ромеев – Византии.

В НАСТУПИВШЕМ, В КОНЦЕ XV ВЕКА, «МОМЕНТЕ ИСТИНЫ» ИВАН III ВАСИЛЬЕВИЧ УЧРЕДИЛ НОВЫЙ ТИП РУССКОГО ГОСУДАРСТВА НА ПРИНЦИПАХ ВИЗАНТИЙСКОЙ «СИМФОНИИ», ТО ЕСТЬ НЕЗАВИСИМОСТИ И ОДНОВРЕМЕННОГО СОГЛАСИЯ МЕЖДУ ЦЕРКОВЬЮ И ГОСУДАРСТВОМ, ПО ПРИМЕРУ СУЩЕСТВОВАНИЯ В ОДНОЙ ИПОСТАСИ (ЛИЦЕ) ИИСУСА ХРИСТА ДВУХ ПРИРОД, БОЖЕСТВЕННОЙ И ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ, ПРЕБЫВАЮЩИХ В НЕСЛИЯННОМ ЕДИНСТВЕ.

Иван III Васильевич подарил жизнь уникальному и очень живучему русскому государственному феномену, за что и был прозван русским народом Великим, а иноземцами, им побитыми, Грозным. Потом эта «симфония», на самом деле, гениальное социальное изобретение, постоянно искажалась и ломалась, находилась на грани катастрофы самоуничтожения. Русская государственность и сохранилась только благодаря генетической памяти о Вере, Земле и Воле, о том с чего всё начиналось.

Что задумал и что успел сделать в государственном строительстве Иван III Великий?

Что было искажено в государственной технической системе Ивана III Великого Земским Собором 1613 года и деяниями новой династии Романовых?

Иван III Васильевич, фактом отказа платить дань-выход хану Золотой Орды от имени всех земель северо-восточной Руси, учредил государство русского народа со столицей в Москве, а себе взял титул Государя Всея Руси. Теперь отношение всего русского народа к своему Государю стали отношениями единства, а главное обязательности прав и обязанностей, при этом одно не могло существовать без другого. Изменилось юридическое и фактическое содержание такого неотъемлемого права человека, как личная и сословная свобода выбора. Теперь все были обязаны служить Государю, даже самые родовитые удельные князья и бояре, но за эту обязанность получали право требовать от Государя обеспечить им возможность для получения достойных доходов для профессионального и полного исполнения своих государственных обязанностей. В этом и воплощалась «симфония» властей: в Церкви – одна паства – один Пастырь и в Государстве – один народ – один Государь! Наш великий русский историк В. О. Ключевский дал очень точное название этой изобретательской идее Ивана III Васильевича – «Возникновение идеи политического подданства»*, хотя, возможно, точнее – государственного подданства.

* В. О. Ключевский, Сочинения в десяти томах, том VI, стр. 307, Москва “Мысль” 1989 г.: “Это новое значение верховной власти превратило вольных контрагентов удельного князя в политических подданных московского государя. Так воскресла мысль о политическом подданстве, слабо и на короткое время блеснувшая в нашем праве XI и XII веков и скоро погасшая среди разрыва княжеского рода на враждебные линии и среди одновременного распадения Русской земли на обособленные области. Но эта мысль о политическом подданстве теперь вышла из другого источника – не из того, из которого она вышла в первом периоде. Тогда её источником было завоевание; подданными считались покоренные. Теперь эта мысль вышла из чувства национального единства и сознания внешних опасностей, угрожавших народной свободе. Теперь подданным стал считаться русский, то есть частный человек одного племени и веры с московским государем.”

Русская изобретательская идея политического, государственного подданства, безусловно, имеет монгольские корни, особенно в части единовластия Государя, его единоличности, как субъекта любой политической, государственной власти, но с русской православной спецификой. Эта специфика заключается в реальности существования параллельно, неслиянно с государственной технической (экономической) системой – технической (экономической) системы русских православных монастырей. Каждая из этих структур-систем имела свой независимый орган управления со всеми социальными функциями: принуждения к труду, судебной, безопасности и сыска, наказания… При этом, уже при Иване III Великом, Церковь была повсеместно «заражена» вирусом обмирщения. На первом месте у нашей православной церкви стояли задачи накопления богатства и потребительский комфорт своего бытия, а не проповедь Евангелия, православных коммунальных правил общежития и, самое главное, образование и просвещение народа, через православные нормы и правила общежития.

К чести Ивана III, он пытался реформировать монастырский «капитализм», им была произведена конфискация земельной собственности новгородских монастырей после покорения Господина Великого Новгорода и начата общерусская идеологическая дискуссия, известная в нашей истории, как спор «иосифлян» и «нестяжателей», к сожалению, Государем Всея Руси проигранная игумену Волоколамского монастыря Иосифу Волоцкому, главе «иосифлян». Церкви были возвращены все её богатства и привилегии. Сложилась ситуация с классическим изобретательским противоречием: на одной территории с единым социальным ресурсом (человеческим материалом) существовали два социальных феномена, при этом государственный, светский феномен во главе с Государем Всея Руси Иваном III Васильевичем был прогрессивнее, эффективнее и более востребован всем обществом, в основе его был принцип добровольного коммунального мира. И, наоборот, отрицательный, антигосударственный «заряд» накапливался в монашеской среде, в её высшей иерархии, монастырской аристократии, где нормой стали личная потребительская роскошь, иждивенчество и невероятная гордыня. Высшей точкой отравляющего действия этого «яда «станет позже никонианский церковный Раскол.

Нигде в мире, кроме, возможно, закрывшейся с XIV века от всего мира Китайской империи, не было создано такой гармоничной государственной технической системы, как при Иване III, где в основе было управление правами на владение землей. В это же время в западной Европе была учреждена, в результате завоевания, Испанская империя, где главной целью стала католическая экспансия, прежде всего колониальная. Именно как протест и сопротивление католичеству, во главе с Испанией, оформилась и вызрела Реформация и последовавший католический раскол, доведший западную Европу до Тридцатилетней войны 1618-1648 годов, которую католические Испания и Ватикан проиграли.

Молодое русское государство было разверстано по земельным участкам, а потом по этим земельным участкам были «разверстаны» и обязанности военной и казённой службы, и обязанности по «тяглу” (дани и пошлины). Огромным плюсом созданной поместной системы была её защищенность от «вырождения» через обезземеливание, всегда количество служилых людей не превышало возможностей поместных окладов и поместных дач, в поместную систему был заложен принцип минимального размера поместья. При последующем профессиональном управлении эволюцией поместной системы, совершенно объективно, государство начинает стремиться к замене поместных прав за государеву службу на полноценные денежные отношения, создание государственной денежной системы, с банками, институтом частной собственности, отношениями найма между Государём и его подданными, сбор богатеющим государством денежных налогов, эмиссия собственных, внутренних денег. У нас победила антисистема монашеская и торгово-дворянская, утопическая концепция насильного прикрепления тяглового крестьянского сословия, его закрепощение и, в прямом смысле, превращение огромной части населения в вещь, механизм. Теперь эта огромная масса русских людей перестала считаться в Московском царстве частью русского народа, теперь это были – приписные души, позднее души ревизские. Русская крепостная утопия просуществовала очень долго, почти двести пятьдесят лет, превратив цветущее, огромное по территории и богатствам государство всего русского народа в казарму, военно-жандармское поселение. Классическим образцом такого типа тирании-утопии является древнегреческая рабовладельческая Спарта. Именно двести пятьдесят лет крепостного мрака убили государство, его генотип улучшающей социальной (коммунальной) эволюции. Россия стала европейским и мировым «зазеркальем», страной-изгоем, страной-аутсайдером истинного социального творчества, исключив из такого творчества русский народ, его хребет – крестьянство.

Мы всегда удивляемся фактам нашей истории, ошибочно считая историю периода династии Романовых историей всех русских, это совсем не так. Придуманная в 1613 году для новой династии социальная техническая антисистема под народом понимала очень небольшую часть населения. В категорию русского народа романовская антисистема включала следующие сословия и социальные группы: дворянство, состоящее из нескольких чинов, думные бояре, бояре окольничии, думные дворяне, далее шли чины служилые, куда входили дворяне московские и уездные. Все эти чины составляли одну социальную группу дворянства, получателей поместных окладов или поместных дач, далее шло духовенство, белое и чёрное, во главе с монашеской аристократией, в состав русского народа входило и торгово-промышленное сословие. Высшая купеческая аристократия была «обелена» от дани и пошлин.

От общего количества населения России в XVII веке к категории русского народа, как бенефициара от созданной социальной технической системы, можно отнести от от трёх до пяти процентов или несколько сотен тысяч человек, из которых более трёхсот тысяч составляло поместное дворянство, остальное – это купечество и ремесленное городское и посадское население. Ненарод или крепостные делились на поместных крепостных и монастырских, самых бесправных, и государевых крестьян, также бесправных, но относительно более свободных от произвола (именно этих государевых крестьян позже Пётр I Великий будет целыми деревнями и сёлами приписывать к демидовским заводам на Урале, заставлять строить Санкт-Петербург, который и стоит на их костях, а Екатерина II Великая будет десятками и сотнями тысяч их раздаривать своим фаворитам).

Любая техническая система или «общее дело”, где потребительские богатства основаны на грабеже и разбое – это антисистема или экономическая утопия. Такой системой была «сожравшая» саму себя изнутри Золотая Орда, такими были первичные казацкие общины-коммуны, движущая сила Самозванца и Смуты, чтобы выжить, переродившиеся в земледельческие, служилые общины-коммуны. Не исключение и Россия, учреждённая Земским Собором 1613 года. Именно Самозванец, поджигатель Смуты, создал проект утопии, основанной на грабеже русских богатств. Необходимо признать, что его проект и был утверждён в 1613 году, лицом этого проекта-утопии стала Династия Романовых.

ЛЮБАЯ СОЦИАЛЬНАЯ УТОПИЯ (АНТИ-СИСТЕМА) –  ЭТО ОБЩЕСТВО С ОЧЕНЬ НЕУСТОЙЧИВОЙ ЭНТРОПИЕЙ, ПРИ ЭТОМ СОЦИАЛЬНАЯ ЭНТРОПИЯ В ТАКИХ АНТИСИСТЕМАХ ПОСТОЯННО УВЕЛИЧИВАЕТСЯ, А САМО ОБЩЕСТВО СТРЕМИТСЯ К САМОРАЗРУШЕНИЮ, К ПОЛНОМУ КРАХУ.

Все признаки такого краха отчётливо проявились уже в царствование первого Романова – Михаила Фёдоровича. Стало реальностью огромное социальное неравенство между мелкопоместным дворянством, основы служилого поместного войска и боярско-купеческой аристократией. Огромные богатства накапливала монашеская высшая иерархия под защитой Патриарха Московского и Всея Руси, Государя Филарета, отца царя. Для разрешения накопившихся острейших противоречий в социальной антисистеме и был созван Земской Собор 1648-1649 годов, второй царь новой династии – Алексей Михайлович собирает свой народ – рабовладельцев для решения вопроса: «Как жить дальше?».

Владельцы поместий и монастырских вотчин от имени новой династии получили право не отпускать крестьян к другим землевладельцам, были введены так называемые «урочные года», но проблема поиска беглых крестьян и их водворение к прежнему помещику было делом самого помещика и делом очень трудным, а главное затратным. Нищающее мелкопоместное дворянство было вынуждено тратить значительные средства на выполнение полицейских функций, слежкой и поиском своих крестьян, они с неохотой исполняли свои государевы обязанности воинской службы. Поместное русское войско проиграло все большие и малые сражения в царствование Михаила Фёдоровича, десятки тысяч наших боярских детей бежали или сдавались в плен нескольким сотням польских гусар. Россия того времени была легкой добычей, но в западной Европе шла Тридцатилетняя война, европейцам было не до варварской России.

Новый молодой царь Алексей Михайлович сделал ставку на укрепление царской власти, её самодержавности, как залога лучшего управления крепостной антисистемой, которой, для своего существования, срочно были нужны деньги и военная сила. В рамках дальнейшей централизации власти был осуществлён возврат к воеводской системе, окончательно умерло земское самоуправление. Для решения самого насущного вопроса укрепления благосостояния военно-служилого сословия, мелкопоместного дворянства, Соборным Уложением 1649 года были юридически закреплены бессрочный сыск беглых крестьян и их возвращение владельцам-помещикам силами центральной власти. Алексей Михайлович разорвал грабительский торговый договор с Англией, заключённый ещё при Иване IV Грозном, и заключил на очень выгодных условиях торговый договор с голландцами через Архангельск: забрал себе соляную и табачную монополию, купеческая аристократия была обложена огромными денежными обязательствами, прежде всего клан Строгановых и гостиная купеческая сотня, была сделана попытка эмиссии медных денег, кратно увеличены налоги, введена подворная система налогообложения крепостных и государевых крестьян. Страна, её техническая система управления, стала военно-полицейской, главным действующим лицом в России становится военно-служилое сословие, именно политическая активность этого сословия будет определять коммунальность русского общества на долгие десятилетия. Россия при Алексее Михайловиче усиленно старается копировать крепостнический опыт Речи Посполитой с акцентом на сильную, абсолютную царскую власть с опорой на дворянскую военную силу.

Главным вдохновителем будущих крепостнических, антирусских и антигосударственных реформ Петра I Великого и, конечно, Екатерины II Великой, отца и «матушки» золотого века русского крепостничества был именно Алексей Михайлович Тишайший – второй русский царь из династии Романовых. Именно им было окончательно решено взять курс на построение рабовладельческого общества для избранных сословий – рабовладельцев и создание сильной армии, способной защитить власть от восстаний и протеста, способной к будущим внешним завоеваниям. Именно протест русской Украины, во главе с гетманом-атаманом Запорожского казацкого войска Богданом Хмельницким против дикого угнетения своих крепостных польской шляхтой, привёл к восстанию против Речи Посполитой и Переяславской Раде с решением о воссоединении левобережной польской Украины, входившей в Русское воеводство Речи Посполитой, с Москвой.

Именно монастырские крепостные сделали Русскую православную церковь богатейшей социальной химерой на теле русского народа, который ждал от православной Церкви защиты своей русской государственности. Именно из недр монастырского обмирщения, папоцентризма взошла гордыня патриарха Никона с его проектом вселенского Православия во главе с православным русским Папой. Церковный раскол окончательно уничтожил остатки «симфонии» властей, теперь Церковь всего лишь прислужница царского самодержавия.

Русского царя Алексея Михайловича совершенно несправедливо прозвали Тишайшим, на самом деле именно в его царствование русский народ окончательно потерял свою государственность, наша Родина попала под иго пострашнее монгольского. Известно, что «благими намерениями выстлана дорога в ад”, – это, в первую очередь, относится к правителям, взявшим на себя ответственность за жизнь, настоящее и будущее своих подданных, счастливое будущее по определению.

БУДУЩЕЕ НАМ НЕВЕДОМО, НО ОНО НАЧИНАЕТСЯ В НАСТОЯЩЕМ, А ПОНИМАНИЕ НАСТОЯЩЕГО В ПОНИМАНИИ ПРОШЛОГО, ДЛЯ НАШЕЙ РОДИНЫ – ЭТО ОСОБЕННО АКТУАЛЬНО.

Необходимо понимать известные социологические аксиомы, так любое социальное изобретение есть Утопия в смысле не достижимости заявленного изобретателем Идеала или Идеального Конечного Результата (ИКР). Созданная реальная социальная техническая система может только стремиться к достижению Идеала (ИКР), как заявленной главной цели изобретения. В зависимости от профессионализма и гениальности правителя-изобретателя, учрежденная им Утопия создаёт, соответствующую заявленной главной цели, социальную систему или, наоборот, антисистему, где латентная, скрытая, «червивая» цель становится на место главной. Наша русская история изобилует такими примерами, самый известный – учреждение Утопии русского коммунизма и этапы его реализации и краха в 1991 году.

Учреждение большевиками, во главе с Лениным, коммунистического общества, как «общего дела» рабочих и крестьян, в процессе достижения заявленного Идеала – построения общества без эксплуатации человека человеком, отрицания частной собственности на средства производства, привело к изобретению и внедрению уникальной социальной технической системы и органа управления этой системой –  советской власти, основанной на подлинном народовластии. Реальность, созданного к середине тридцатых годов XX века общества «русского коммунизма», оказалась, во многом, отличной от классического марксизма, марксистского Идеала, он оказался утопичен и недостижим. Но была создана, работающая и постоянно улучшающаяся, социальная система с комфортными отношениями между всеми, без исключения, людьми. Была реально создана коммунальность принципиально нового типа – коммунистическая и республиканская по форме – СССР. Эффективность и синергичность новой коммунальности обеспечивались подлинным народовластием, которое реально пронизывало всё общество, коммунистические коммунальные правила были результатом социального творчества всего народа. И жестокость, бескомпромиссность того периода – это прямое следствие этого коммунального народотворчества, в констатации Сталина: «Лес рубят – щепки летят!” – к сожалению, есть горькая и трагичная правда того времени. Но это не главная правда, главная правда в построении, в условиях народовластия и стремления к коммунизму, как общественному идеалу, нового типа общества – «русского коммунизма», первого в мире сверхобщества всего народа, вершины русской государственности, самого передового и разрешившего основные противоречия Российской империи. Она, попросту, была полностью уничтожена, как чуждая народу антисистема и социальная химера.

Эпоха народовластия в коммунистическом СССР закончилась со смертью Сталина, фактического творца социального феномена «русского коммунизма». Его преемники не смогли профессионально соответствовать высочайшему интеллектуальному уровню тех задач, которые было необходимо разрешать для сохранения улучшающей «генетической» эволюции общества «русского коммунизма», ограждать его от искушения скатывания в антисистему, что в реальности и произошло. Любая техническая система и социальная система – не исключение, после достижения системой своего максимума эффективности, минимального уровня энтропии (социальной, коммунальной энтропии), требуется переход этой системы на более высокий уровень системности, иначе накопившиеся противоречия начинают проявляться в замене главной функции системы, её Идеала, на функцию латентную, вредную и система деградирует в антисистему. Таковы были «реформы» Н. С. Хрущёва, «застой» Л. И. Брежнева и, конечно, «перестройка» М. С. Горбачёва, окончательно завершившая деградацию русского коммунистического феномена в антисистему. Но это очень серьёзная тема для отдельного исследования, которое обязательно нужно сделать.

Начало деградации государственной социальной системы, созданной Государём Московским и Всея Руси Иваном IV Великим, и поместной системы, как её основополагающей части, было положено новой династией Романовых, как результат победы новой аристократии («новых русских») – главных выгодоприобретателей Смуты. Земский Собор 1648-1649 годов законодательно учредил поместную антисистему на основе рабовладения-крепостничества, в 1675 году. В самом конце своего царствования царь Алексей Михайлович «Тишайший» издал Указ о праве помещикам и вотчинникам, в том числе монастырским, продавать и покупать крепостных оптом и в розницу, теперь крепостные крестьяне стали частной собственностью своих помещиков и товаром наравне со скотом. Вся последующая история России – это история борьбы помещиков за незыблемость основы их социального и коммунального рая – крепостнической антисистемы.

На этом заканчивается столетний исторический период Великой Московской Смуты и перехода цветущего, богатого, сильного и с блестящей будущностью государства, Московского царства, в варварскую, крепостническую социальную антисистему, социальную химеру без будущего – творческий и социальный «анабиоз».

Пройдет почти два века, пока Россия, усилиями императоров-реформаторов Александра II и Александра III, не начнёт свой мучительный и мученический путь возврата к истинной государственности, возрождения русского народа, как социальной созидающей силы. За эти долгие двести лет России еще предстоит перенести беспощадные и убийственные десятилетия правления «Великих» Петра I и Екатерины II, десятилетия, наполненные внешне яркими событиями и блестящими военными победами, но безразличием к русскому народу, его физическим уничтожением ради призрачных целей личной гордыни, исключением его из исторического, гражданского процесса, доведения его до состояния исторического самоубийства.

Такие знаковые антирусские правители, как Пётр I и Екатерина II Великие, злые гении русского народа, заслуживают персонального исторического исследования и истинного понимания ими сотворенного.

Нo это совсем другая история.

Государство.

ВЫСШЕЙ, МАКСИМАЛЬНО БЛИЗКОЙ К ИДЕАЛЬНОЙ, ФОРМОЙ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО ОБЩЕЖИТИЯ ЯВЛЯЕТСЯ ГОСУДАРСТВО.

Изначально термин «государство» включал в себя сакральный, религиозный смысл, история термина «государство» восходит к государству Древнего Египта и к феномену (чуду) реки Нил. Всё дело в том, что река Нил, которая образовалась около двенадцати тысяч лет назад в результате потепления и окончания ледникового периода (последнего), несёт со своих верховий плодоносный ил и, во время ежегодных разливов, обогащает им прибрежные земли, делая их очень плодородными при условии полива. Эта, созданная природой случайным образом, уникальная экосистема воспринималась людьми, которые заселили долину реки Нил, как божественный Дар. Именно этот Дар Божий и был положен в основу создания первого государства-цивилизации – Древнего Египта во главе с фараонами, которые имели статус живого Бога и хранителя чуда реки Нил.

Вокруг богатейшего государства Древнего мира – Египта фараонов образуются псевдогосударства, в основе которых была торговля, прежде всего с богатым Египтом – это были Финикия и Древняя Греция.

«Республика появилась, как суррогат власти, разрушающий Богоустановленное государство-семью и заменяющий её сугубо человеческим устройством, основанном на принципе делового партнерства ради «Общего дела» (res publica), но исключающим более возвышенные отношения. На первом месте в республике стоят не справедливость, не любовь, а выгода. Не случайно, в течение очень долгого времени, термины «государство» и “республика » противопоставлялись друг другу».*

*Андрушкевич

Платон и Аристотель описали видение идеального сообщества людей, исходя из двух противоположных сущностей. По-Платону, люди объединяются по принципу мануфактуры (республика – «общее дело») в результате разделения труда, по- Аристотелю, этот процесс есть энтелехия семьи (государство, от «господарство» – Дар Божий).

Государство немыслимо без Идеала, именно так – сначала декларируется Идеал, а потом под этот Идеал строится государство.

Государство, как и Республика, суть социальная техническая система, с присущим только ей органом управления обществом (социумом) посредством влияния на уровень и направленность его коммунальной энтропии, в этом смысле задача создания любого государства – это задача изобретательская.

Создание государства из смеси родов и племён на конкретной территории – это классическая открытая изобретательская задача. Успех или неуспех в её решении во многом, если не во всём, зависит от креативности и гениальности изобретателей-решателей, то есть конкретных людей, волею судьбы выбранных в изобретатели-решатели.

Ещё великий грек Парменид заметил, что мышление и бытие –  одно и тоже, соответственно, одно без другого невозможно.

Мышление – это мысли людей о своём бытии, издавна люди стали квалифицировать свои мысли по отраслям знаний: философская мысль, научная мысль, мысль религиозная, мысль политическая…

Потребность обустройства «общественного бытия» востребует политическую мысль, «первая задача для всякой политической мысли – это создание основания самого государства. Государство по своей природе имеет надродовой и надплеменной характер».*

*Андрушкевич.

И род, и племя становятся в создаваемом государстве народом (на – род), соответственно, первой политической мыслью всегда является мысль о необходимости государственной власти, надродовой и надплеменной.

Аристотель в своей «Политике» квалифицирует три типа таких изобретателей-решателей, а именно: политики, профаны (греч. – “идеофон”) и философы. С политиков всё начинается, именно политиков призывают люди, начиная движение к созданию своего государства.

ТВОРЦАМИ СОЦИАЛЬНЫХ ИЗОБРЕТЕНИЙ, ГОСУДАРСТВЕННЫХ В ОСОБЕННОСТИ, ЯВЛЯЮТСЯ ПОЛИТИКИ. ИХ ПОЛИТИЧЕСКАЯ МЫСЛЬ ПОДЧИНЕНА ВЫБРАННЫМ ЭКОНОМИЧЕСКИМ ПРИНЦИПАМ И ПРИНИМАЕТ ФОРМУ ИСТИННОГО ГОСУДАРСТВА ИЛИ ПСЕВДОГОСУДАРСТВА – РЕСПУБЛИКИ.

Государство, как и республика – это учреждение, предприятие, технология жизни общества и в этом смысле оно подчиняется законам развития любых технических систем:

– закону идеальности;

– закону соответствия всех частей системы;

– закону перехода в надсистему.

Любой государственный социальный проект проявляется, прежде всего, в экономических теориях, именно для достижения экономических целей и формируется Идеал, а только потом это реализуется в конкретной форме человеческого общежития, чему предшествует общественное идеологическое просвещение.

Именно непросвещённость, невежество приводят к появлению во власти профанов и идиотов-антиполитиков, очень опасных для государства, они способны довести народ в государстве до самоубийства (известный английский историк Тойнби утверждает, что народы никогда не гибнут от внешней силы, но от внутренних причин. Получается, народы невозможно убить, если они сами не пойдут на самоубийство).

Соответственно, политики-философы – это правители, настолько просвещённые, что способны восстановить в разрушенном профанами и идиотами, и умирающем государстве, систему верований.

Государство Древнего Египта просуществовало десятки веков практически в неизменном виде и в этом смысле может считаться классическим образцом.

Первичным был факт устремления и скопления масс людей в долину Нила, с её уникальными условиями для ведения сельского хозяйства. В условиях перенаселения и неравного доступа к воде для полива возникла необходимость в учреждении правил ведения общего хозяйства, установление коммунальной «технологии жизни». Отсюда следует, что государство явление социальное, явление коммунальное, потребность реально сформировавшегося общества в государстве связана с ежегодно повторяющимися «циклами жизни» на данной территории и возникающими коммунальными конфликтами, плюс защита территории от внешнего вторжения, требующими разрешения.

Государственные законы разделяют коммунальную массу на социальные группы (сословия) и устанавливают отношения подчиненности одних групп другим, возникают отношения социального неравенства.

Принцип социального неравенства – это абсолютный закон любого государства (в принципе любого социума). Социальное сословие управляющих остальными сословиями составляет власть, власть делит территорию на административные единицы, создавая иерархию власти, власть, для своего содержания создаёт систему взаиморасчётов внутри иерархии (денежную систему или её имитацию, суррогат, заменитель) и на её основе налоговую систему. Властью объявляется официальная Идея государства, Идеал к которому оно стремится, и на их основе создаётся и внедряется официальная идеология, в Древнем Египте – это власть фараона – живого Бога, представителя верховного Бога – Аммона. Денежная и налоговая система Древнего Египта была основана на зерне и государственных хранилищах зерна. Изобретение древними греками в VII, в Лидии, золотой монеты и на её основе денежной системы нового типа, стало главной причиной упадка и смерти государства Древнего Египта.

Наступил период государств-империй, с походов Александра Македонского, в мире наступает эпоха эллинизма.

Очень важно понимать, что известные из истории феномены государств всегда были связаны с религиями, кроме Древнего Египта известны феномены христианских государств, исламских, буддийских. Сейчас в мире, который в своей массе стал безбожным, происходят очень интересные социальные события, связанные с коммунальной усталостью от безбожия. Яркий пример этого явления – исламская революция в Иране, где возврат к исламским шиитским религиозным ценностям стал «общим делом» иранского народа, то есть проектом возрождения иранской государственности через республиканскую форму. Состоялся удивительный социальный феномен, было учреждено исламское государство под названием Исламская Республика Иран. И это не единственный пример.

Предмет отдельного исследования и понимания – это китайская государственность, единственный государственный феномен, сохранившийся через многие тысячелетия своей истории. Но это предмет отдельного исследования.

Виктор Батурин©

(продолжение следует)

фото — из открытых источников

---